Это всё уже было...было...было и не только с нами

ладно я сегодня добрый web-страница

Владимир Кулистиков, кандидат юридических наук
Александр Пыжиков, доктор исторических наук
Последнее лето империи

25.07.2016

У Владимира Кулистикова и Александра Пыжикова свое видение причин падения дома Романовых


Этот текст, предлагающий очередной оригинальный взгляд на историю разлада России и Запада, содержит много дерзких предположений и неожиданных интерпретаций известных и неизвестных фактов. Редакция, впрочем, публикует "Последнее лето империи" без правок и купюр. Все вопросы по содержанию текста — к авторам, один из которых — бывший руководитель крупной телекомпании, а другой — в недавнем прошлом помощник премьера и замминистра образования Российской Федерации.

1916 год воюющая Россия прожила под знаком тревожных ожиданий. Их не рассеяли даже значительные военные победы: мартовская операция генерала Юденича против Турции и знаменитый Брусиловский прорыв: "В терновом венце революции грядет шестнадцатый год". Гений Маяковского точно схватил суть ожиданий значительной части российской элиты. Но в 1916 году революций у нас не случилось, хотя как раз в июне — июле того года маховик великих переворотов и был запущен. Причем запущен не изнутри, а извне, и не противником, а союзниками.

Отправной точкой стала Парижская экономическая конференция (15-20 июня 1916 года). Этот форум выпал из поля зрения специалистов, оказался в тени послевоенной Версальской конференции. Однако для судеб России Парижская встреча имела исключительное значение. На ней наша страна впервые с начала войны попыталась заявить о приоритете своих национальных интересов.

Инициаторами конференции выступили ведущие европейские державы. Цель — не допустить послевоенного возрождения Германии. Тон задал премьер-министр Франции А. Бриан, призвавший по завершении боевых действий продолжить борьбу с Германией на экономическом фронте. Торгово-промышленная изоляция будет сильным ударом по врагу: только в этом случае немцы не смогут мечтать о реванше. Высказанные мысли отражали вполне понятные опасения. За пару последних десятилетий Германия серьезно потеснила конкурентов. Достаточно сказать, что с 1903 по 1913 год она смогла удвоить свой экспорт, настойчиво проникая на международные рынки. Для России же Германия и вовсе приобрела статус ключевого партнера. В предвоенное десятилетие сотрудничество с ней стремительно наращивалось. Немецкая промышленная продукция составляла тогда 47 процентов от всего нашего импорта, а 38 процентов отечественного экспорта (в основном пшеница и ячмень) шло в обратном направлении. Очевидно, что из-за войны выпадение такой значительной доли торгового оборота было крайне болезненно. Тем более дальнейшая блокада германской экономики на неопределенный срок не могла устроить Россию. Зато эти соображения двигали союзниками, с вожделением смотревшими на русский рынок.

Идея заменить на нем Германию превращается в idee fixe Парижской конференции. Со стороны Англии, Франции, Италии озвучена масса проектов, направленных на резкое расширение сотрудничества, наиболее громким из них стала идея единого таможенного пространства. По факту России предлагалось отказаться от высококачественного немецкого импорта, а также покинуть главный рынок сбыта нашей сельхозпродукции. Однако союзники не думали ограничиваться и этим, а желали открыто вмешиваться в российские дела. Как иначе можно воспринимать, например, идею определять таможенные тарифы смешанной франко-русской комиссией? Или предложение допустить в российские порты французских и английских экспертов для контроля качества наших товаров? Подобное вызвало восторги лишь у отечественных либералов той поры. От властей требовали пойти навстречу союзникам, обеспечив им более весомое место в экономике, чем раньше. Как уверяли либеральные публицисты, война заставила наших партнеров отречься от былого эгоизма, который портил их имидж в глазах российской общественности: англичане будто бы перестали быть корыстолюбивыми, а французы смыли с себя психологию рантье.

Но вот российская делегация в Париже совсем иначе реагировала на предложения западных демократий. Ее руководитель, известный финансист, а тогда глава Государственного контроля — Н.Н. Покровский отказался обсуждать сотрудничество в подобном контексте. Нашим партнерам напомнили: германские промышленные изделия отличались не только качеством, но и приемлемыми ценами, льготами по оплате и т.д. Тем же, кто собирается активизировать присутствие на нашем рынке, придется серьезно повысить свою конкурентоспособность и перестать отдавать предпочтение своим колониям.

По завершении конференции Франция и Англия в течение месяца ожидали подписания итоговой резолюции, но российское правительство не спешило ее одобрять.

Параллельно союзники рассчитывали со стороны России и на серьезные внешнеполитические уступки. Подогревая надежду наших провластных и оппозиционных деятелей на переход турецких проливов под юрисдикцию России после общей победы, союзники в то же время требовали от Петрограда уступок в Европе, так родился проект об автономии Польши. Предполагалось, что наш император провозгласит ее в специальном манифесте и это заставит польские части, сражавшиеся на стороне Германии и Австро-Венгрии, повернуть оружие против центральных держав. Проводником этой идеи в российских верхах был по традиции избран министр иностранных дел С.Д. Сазонов, который представил проект императору. Император, что называется "с колес", проект, в принципе, одобрил, однако его практическая реализация была отложена из-за болезни Сазонова. Вынужденная неактивность министра поставила крест и на проекте, и на его карьере. 7 июля 1916 года произошла знаковая отставка министра. Вместе с ним ушел и оригинальный формат внешнеполитического взаимодействия российского МИДа с союзниками. Еженедельно министр Сазонов встречался с послами Великобритании, Франции и Италии для обсуждения текущих дел. Российский МИД был абсолютно прозрачен для союзников, которые в своих столицах подобной взаимностью не отвечали. Удаление Сазонова произвело на них настолько тягостное впечатление, что сэр Дж. Бьюкенен даже разразился телеграммой Николаю II с требованием вернуть любимца западных демократий. После того как выяснилось, что преемник Сазонова, православный немец Борис Штюрмер не склонен к "интимности" с иноземцами, в дипломатической переписке послов с Парижем, Лондоном и Римом появились тревожные нотки "а не собирается ли Россия заключить сепаратный мир с Германией", причем не по военно-стратегическим, а по финансово-экономическим соображениям? Тем более что Штюрмер принадлежал к числу тех, кто не считал возможным подписывать резолюцию Парижской экономической конференции. В конце концов, российское правительство предложило сопроводить ее ратификацию особой оговоркой, дающей право отступать от тех пунктов, которые противоречат интересам страны. Иными словами, Россия давала ясно понять, что прежде всего и больше всего будет заботиться о достижении своих целей, а значит, немца, если его нужно заменить, заменят не англичанин и француз, а мы сами.

А вот для этого имелись хорошие перспективы, основанные на разработанном новом плане индустриализации (осуществленном затем в СССР) и расширении экспорта продукции с добавленной стоимостью. Трудовые резервы страны были огромны. Прогнозировалось, что в ближайшие три десятилетия Россия по численности населения обгонит всю Европу — 344 против 336 млн человек. К этому нужно добавить и дешевизну рабочей силы: средняя зарплата промышленного рабочего в Англии составляла около 550 рублей в год, во Франции — 540, в Германии — 450, а у нас — 250 рублей. Эти преимущества могли стать мощным фактором индустриального роста.

Нежелание России идти на условия союзников по Антанте сразу сказалось на текущих делах. Французы выделение финансирования для России поставили в прямую зависимость от обязательства по окончании войны выплачивать половину долга не обесценившимися деньгами, а зерном, лесом, углем, нефтью и т.д. На этой почве вспыхнуло немало недоразумений и стычек. Не лучше повели себя и англичане: за кредиты они стали требовать отправки золота в удвоенном размере. Возможно, первым признаком того, что николаевский режим был союзниками приговорен, стал исход дела "Товарищества братьев Нобель" в июле 1916 года. Эта крупнейшая компания России, олицетворявшая олигархическую вольницу, превратилась в знамя антиправительственных сил как внутри страны, так и за границей. Общими стараниями союзные дипломаты не позволили петербургским банкам — экономическим агентам властей — переформатировать эту нефтяную корпорацию и умерить ее финансовые аппетиты. Триумф Нобелей в июле 1916 года окрылил антигосударственные элементы всех мастей.

На таком непростом фоне резко активизируется либеральная оппозиция, прочно освоившаяся в европейских миссиях Петербурга, заменив там отставленного министра С.Д. Сазонова. Посольство Великобритании даже получило репутацию неформального штаба оппозиции. Тезисы для консолидации либеральных сил были просты: Распутин, царица, Штюрмер "охмурили" царя и вот-вот устроят мир с Германией, после чего обрушатся на либеральную оппозицию.

Примечательно, что в лондонских кинематографах уже с конца лета 1916 года перестали демонстрировать портреты Николая II, а среди знамен союзных держав уже не фигурировал российский триколор.

В 1916 году революций у нас не случилось, хотя как раз в июне — июле того года маховик великих переворотов и был запущен. Причем запущен не изнутри, а извне, и не противником, а союзниками

В действительности подозревать Николая в измене союзническому долгу не было никаких оснований. Да, втянулся в мировую войну вопреки интересам России и собственным убеждениям. Все время сомневался в правильности своего решения, пытался по ходу дела откорректировать его, чтобы облегчить бремя, легшее на страну. Наверное, самым ярким жестом в этом направлении была отставка великого князя Николая Николаевича с поста Главнокомандующего, тот слишком ревностно следовал указаниям французского Генштаба, за что впоследствии был 3-й Республикой облагодетельствован. Великий князь не жалел русской крови ради спасения союзных армий от поражения, приказывал наступать, невзирая на то, во сколько жертв обходятся слабо подготовленные операции. Но сделать совсем уж смелый шаг для спасения державы — обнять кузена Вилли, императору не позволяли чувство долга и обязанность выполнить взятые на себя обязательства. Например, великий князь Кирилл Владимирович, имевший все основания недолюбливать императорскую чету, в своих мемуарах упоминает о попытках немцев добиться мира и о резко негативной реакции на это Николая II: в ответ он неизменно подтверждал верность союзническому долгу.

В действительности же пути для сепаратного мира с Россией искали сами немцы. После войны начальник Генерального штаба германской армии Э. Людендорф объяснял: "Германия желала мира, только мира, того мира, который Россия не хотела давать, считая себя связанной обязательствами с союзниками. Германия была на грани катастрофы и не могла продолжать войну. Мы три раза обращались к вашему царю с мирными предложениями, мы соглашались на самые тяжелые условия... но ваш царь и слышать не хотел о мире..." Немецкие деловые круги, осознавая трагичность положения, со своей стороны тоже стремились убедить высшее военное руководство в необходимости идти с русскими на мировую. Интересный факт: именно они осенью 1916 года организовали нелегальную поездку в Германию Л.Б. Красина. Этот деятель, тесно связанный ранее с РСДРП(б), уже до Первой мировой войны отошел от большевиков, окунувшись в бизнес. Ветеран российской социал-демократии Давид Шуб в своей книге о Ленине упоминает такой эпизод: остро нуждавшийся в деньгах Ильич прислал из Швейцарии эмиссара, чтобы Красин помог. В вестибюле петроградского ресторана "Медведь" в январе 1916 года Красин, на которого лакеи надевали шикарную шубу, в ответ на просьбу эмиссара вытащил из бокового кармана несколько империалов и сказал, что в Ленина больше не верит, а деньги дает просто так, из уважения к старому товарищу. К этому времени Леонид Борисович стал топ-менеджером компании "Сименс — Шуккерт" в России. Красин располагал серьезными связями в немецкой промышленной среде, именно ему было предложено через Швецию прибыть на встречу к генералу Людендорфу. Во время аудиенции, которая длилась около полутора часов, Красин убеждал начальника германского штаба в необходимости мира с Россией, дабы уйти от поражения.

Блистательная британская разведка, конечно, не могла знать о том, что Николай II никогда не пойдет на сепаратный мир. Политических лидеров Антанты тревожило другое: руководство России, которую они уже числили вассалом, вдруг стало заявлять о необходимости соблюдать ее национальные интересы. Такое руководство союзников не устраивало, и они сделали все, чтобы его устранить. Правда, как это не раз бывало в прошлом и случалось в будущем, не просчитали всех последствий.
источник

Первый народный избранник—староста Титлянов.

12 августа 1896 года было собрано многолюдное (свыше полутора тысяч человек) народное собрание поселка. На собрание прибыл из Томска уездный исправник Попов и, открыв собрание, предложил избрать из среды своих жителей общественного представителя поселка—старосту.

Собрание было бурным, беспорядочным. Уездный исправник пытался проводить в старосты поселка «поименным голосованием» намеченных им самих кандидатов—Яренского,—часовых дел мастера и домовладельца Попова. Оба кандидата были популярными, уважаемыми среди поселкового населения, общественными деятелями этого смутного времени, но поддержка их кандидатур уездным исправником скомпрометировала их в глазах избирателей. Собрание настойчиво выставляло своих кандидатов в противовес исправнику. Из трех выставленных кандидатур прошла кандидатура Титлянова— крестьянина Берской волости. Кандидатом в старосты был избран крестьянин Сузунской волости Дмитрий Налимов.

Приговор избирательного собрания был покрыт подписями 667-ми квалифицированных избирателей—домохозяев.

2 сентября 1896 года томское окружное полицейское управление слушало представленный поселковым полицейским надзирателем Ляпустиным на распоряжение окружного исправника Попова приговор поселка Новониколаевского от 12 августа 1896 года об избрании «сельским старостой крестьянина И. Титлянова и кандидата к нему Налимова и постановило: В виду неимения у жителей поселка Новониколаевского никакого самостоятельного управления, выборы, считать необходимыми и утвердить, впредь до образования сельского, посадского или городского общества

Новониколаевцы не дремали и ободренные первыми благоприятными вестями о результатах выборов, не дожидаясь окончательного решения губернского правления, поспешно возложили на своего избранника бремя поселкового управления и поручили своему старосте отлить должностную печать.

Староста Титлянов незамедлительно приступил к исполнению своих обязанностей. Опираясь на авторитет поселкового народного собрания, он обложил своих избирателей с каждой арендной усадьбы, в черте поселка, по одному рублю на нужды управления и по 30 коп. в специальный фонд постройки первого муниципального здания в Новониколаевске—ледника для хранения подобранных трупов (результаты разгула и поножовщины).
Но потребности по управлению быстро растущего поселка не могли быть покрыты столь ничтожным сбором и вскоре же потребовалось новое, уже не самообложение, а принудительное обложение 3-х рублевым сбором всех лиц проживающих в поселке,

но не имеющих своих арендных земельных участков.

Естественно, острота социальных противоречий, столкнувшихся на выборах старосты Титлянова, еще более обострилась на факте принудительного обложения и вокруг первого избранника закипела вражда.

Принудительное обложение в три рубля со всех неимеющих земельной оседлости затронуло, видимо, многих влиятельных разночинцев и сбор этот вмешательством администрации был устранен, не взирая на благожелательное отношение другой части населения к финансовой политике старосты Титлянова.

Упразднение старосты.

Вскоре староста Титлянов был губернским правлением «раз'яснен». как самозванец и устранен от управления поселком.

Причины устранения от должности старосты Титлянова заключались в тех финансовых мероприятиях, которые он проводил.

Нужды управления поселком росли и толкали старосту на рискованные шаги, которые навлекли на него неприязнь не только со стороны части населения, но и гнев начальства.

Староста Титлянов присвоил себе права поселкового судьи и присуждал с провинившихся, с записью в особую книгу, штрафы до одного рубля в мирскую казну, кроме того он рискнул построить финансовую базу управления поселком на „пьяном бюджете"—открыть в поселке общественные «мирские кабаки», как в Великом Новгороде.

Но... гениальная финансовая мысль старосты Титлянова была предвосхищена кабинетом, который предоставил на территории поселка монопольное право виноторговли винозаводчику Алюнину и, конечно, тоже не бескорыстно.

Таким образом назревало столкновение интересов поселкового старосты и начальника Алтайского округа на почве «пьяного бюджета».

Староста Титлянов предпринял свой опасный поход на «пьяный бюджет» кабинета осторожно, согласно мирского приговора. С приговором и с прошением в руках и при должностном знаке явился он к губернатору.

Заручившись разрешенном губернатора Тобизена, он отправился затем в Барнаул к начальнику Алтайского округа Болдыреву. Узнав о цели приезда Новониколаевского ходатая, генерал Болдырев раскричался:

— «Кто смеет на земле кабинета строить в разрешать кабаки. Не хочу знать никакого там губернатора».

Началась снова оживленная переписка между Барнаулом и Томском и, в результате этой переписки, 13 января 1897 года, должность Новониколаевского поселкового старосты была упразднена, а Титлянов был предан суду за самовольное присвоение власти. Был прислан полицейский чиновник Ржевский, чтобы отобрать у старосты знак и должностную печать.

Таким образом участь первого избранника поселка Новониколаевского была решена, а жителям поселка строго предписано никаких в дальнейшем разносословных собраний и сходов, а, следовательно, и выборов, как незаконных и преступных, не учинять.

В обширной челобитной на имя губернатора, 7 января 1897 года, жители поселка писали, что какой то полицейский чиновник Ржевский у старосты Титлянова отобрал печать и не разрешает дальнейших общих сходов поселка.

«А мы—писали они—должны знать, на каком основании не спросил нас, общественников, тем более, что к управлению старосты мы привыкли. Почему исправник оставил нас без общественного управления, определив полицейского Ржевского. Ему подчиняться мы не желаем, как полицейскому чиновнику, а не выбранному нами, а потому явите божескую милость, прикажите исправнику возвратить Титлянову прежние его права. А в случае замеченных за старостой беспорядков, то поясните нам при чину, мы должны знать в выбрать нового старосту на тех же правах. Ежели произведенные беспорядки старостой мы признаем вредящими нашему общественному законному правилу, то мы и сами этого не допустим, но без общественного правленая оставаться находим положительно невозможным». Эта челобитная покрыта сотней подписей.

Как ни старались, однако, новониколаевцы спасти вольную идею народного избранника из своей среды, этого им не удалось тогда, но эпопея своеобразного в поселке вечевого народоправства, несмотря на запрещение начальства, все таки под напором властных требований жизни продолжалась.

21 января 1897 года общее присутствие губернского правления строго подтвердило упразднение поселкового старосты, и, принимая во внимание, что в поселке Новониколаевском не образовано сельского общества, вследствие разносословности населения, постановило челобитную оставить без последствий, а до административною упорядочения никаких сходов и должностных выборов не допускать. По предположению о посаде Новониколаевском так и не суждено было осуществиться.

1935-й: ЖИТЬ СТАЛО ЛУЧШЕ, ЖИТЬ СТАЛО ВЕСЕЛЕЕ,
В СССР официально «жить стало лучше и веселее» об этом с высокой трибуны объявил "лучший друг физкультурников". В древнем Риме плебсу, чтоб не зацикливался на действительности, достаточно было хлеба и зрелищ. Кузнечане 1935-го мало чем отличались от народа Апенинского полуострова двух тысячелетней давности. Отмена хлебных карточек, обилие праздников и развлечений вознесли население на гребень эйфорического подъема. Народу разрешили встречать Новый год, а в годовщину смерти Ленина в «Коммунаре» сталинцы впервые увидели знаменитых «Веселых ребят». В скорбный день народ хохотал от души, взирая на «мы ре-пе-пе-тировали» и пьяных свиней и коров. В повсеместно открываемых ресторанах играла музыка, а в краеведческом музее, который находился в Старокузнецке, на всеобщее обозрение был выставлен двухголовый теленок, родившийся в поселке Ивановском. Весь Сталинск приходил поглазеть на это чудо природы. Совсем по Александру Сергеевичу (Пушкину) - «пир во время чумы»...
Основная причина всеобщего ликования - свободная торговля хлебом. Сразу после отмены карточек Сталинский хлебокомбинат предложил покупателям «кренделя, халы, батоны, французские булки всех развесов, плетенки, сухари (городские, сахарные, ванильные, кофейные, детские, сливочные), пряники (саксонские, медовые, глазированные, ромовые, сиропные), пирожные «наполеон», «шу», «буше» и ромовых баб различных размеров». Согласитесь, что после многолетней «диеты» и вынужденного поста такое великолепие казалось просто фантастикой.
А в середине лета Совнарком снизил цены на муку почти на рубль за килограмм. Народ наелся и стал привередничать. Вот выдержки из письма заведующему гороно тов.Шляханову: «В редаковской школе №11 раздачу горячих завтраков доверили уборщице Кортуковой, которая ходит по школе с неопрятным носом, набитым нюхательным табаком. Из-за этого дети не хотят кушать и не ходят в столовую». Ишь, какие барчуки выискались!
В 1935 году, после ходатайства в крайком, Привокзальный район стал районом имени Куйбышева, а все городские улицы получили названия. До этого они просто обозначались цифрами. Улица Кирова, к примеру, называлась улицей №3/3.
В январе один из номеров газеты вышел с жирной шапкой «Контрреволюционная вылазка на сцене Осиновского клуба». Увидев столь броский заголовок, подумал, что речь пойдет о теракте или еще какой-нибудь гадости, но оказалось, что «при обработке пьесы «1905 год» режиссер Шавров выбросил ряд действий, показывающих моменты получения попом Гапоном денег от полиции». Под статью о вредительстве подвели председателя колхоза «Муравей» за содержание чесоточной лошади вместе со здоровыми. И дали ему пять лет, хотя ни одна лошадь не заразилась. А вот кусочек криминальной хроники: «Конокрад Кротов, он же Большаков, он же Гавриил Кухтинов, был посажен за конокрадство в Гурьевскую колонию, но оттуда сбежал в Сталинск, где в тот же день у заводоуправления украл лошадь». Знаете, сколько ему впаяли? Этот многофамильный разбойник, лишивший народное хозяйство не однойединицы тягловой силы, получил всего 7 месяцев тюрьмы.
Правоохранительным органам работы хватало. Японскими шпионами, беглыми кулаками и прочими врагами занималось ведомство, носившее фуражки с малиновым околышем, а вот городская милиция по-настоящему трудилась, в поте лица отлавливая правонарушителей, не «завязанных» с политикой. В заметке «Рыцари бутылки» подробно рассказали о проводах в армию призывника Елисеева, проходивших в общежитии молодых специалистов в Соцгороде: «С криками и песнями, распространяя тяжкий дух и густой мат, инженеры вышли на улицу, бросали в окна кирпичи и били прохожих». Положение спас разъезд конной милиции из 5-го отделения, которому с большим трудом удалось сопроводить бузотеров в камеры: «Наутро у задержанных болела голова и им было немного стыдно. Такое поведение позорит почетное звание советского инженера». Сотрудники этого отделения вскоре вновь смогли отличиться, обезвредив целую преступную группу: «25 июня шайка из 9 водопроводчиков жилищного управления проломила кирпичную стену магазина №3 Винпрома и вынесла 66 литров крепленого вина. После продолжительной погони и предупредительных выстрелов из нагана в воздух банда была арестована».
В столице строили «изумительный кусок социализма» - метрополитен. В Сталинске прокладывали новые трамвайные пути и открывали новые маршруты (в 35-ом вместо одноколейки появилось двухстороннее движение). В этом же году выделили полтора миллиона на строительство моста через Томь, так как понтонная переправа уже не справлялась с возросшим потоком транспорта. А на улицы выпустили 2 «образцовых» автобуса, оборудованных электроосвещением, мягкими креслами, шторами и даже цветочными горшками. Элитные маршрутки пользовались вниманием, и население каталось на них просто ради получения эстетического удовольствия. Обычный же автобусный парк продолжал подвергаться критике со стороны трудящихся: «27 февраля автобус зарезал мальчика. Мальчик был хромой и не успел убежать с дороги. Шоферы считают ухарством пролететь, предупреждая людей залихватским разбойничьим свистом». А пассажир Струков прислал вот такую жалобу: «За последнее время участились случаи, когда кондукторы автобуса сбрасывают пассажиров на ходу. 3 января кондуктор Сидорова сбросила меня с подножки, хотя я за проезд заплатил. Я зацепился шубой за автобус и несколько сажень тащился за ним. При падении разбил ногу».
А теперь приятная информация, которая просто обязана порадовать новокузнецких любителей спорта. Зимой 35-го хоккейная команда Сталинска стала чемпионом в краевом первенстве, проходившем в Новосибирске. Обыграв хозяев катка со счетом 5:3, наши получили ценный переходящий кубок в виде настольных часов с серебряной монограммой. В интервью тренер сборной тов. Семакин сказал: «Мы добились победы хорошей тренировкой и изменением конструкции клюшек, сделав их длиннее и шире». Если бы сегодня не существовало жестких стандартов на спортивную амуницию, может быть ноу-хау» товарища Семакина пригодилось бы современной команде «Металлург»?
29 марта между Боливией и Парагваем разгорелся вооруженный конфликт, Персия уже неделю жила под новым именем Иран, в Москве Сталин тепло и радушно встретил английского министра Идена, а в Сталинске иностранный специалист Коссель по трем облигациям выиграл 800 рублей, которые пожертвовал организации помощи революционерам МОПР. В тот же день в экспозицию городского музея поступил «зуб мамонта особенно большого размера». В километре от Старокузнецка в глинистом обрыве правого берега Томи была найдена так же нижняя челюсть доисторического носорога, которая до сих пор занимает почетное место в экспозиции краеведческого музея.
В мае начальник мартеновского цеха Шкляр подарил своему сыну Толику за хорошее поведение педальный автомобильчик. Газета с гордостью сообщила, что это первый в Сталинске педальный автомобиль, а Толя - самый юный шофер. Подарок был поистине знатный, раз пресса посвятила сему событию целую заметку на полстраницы.
Пришло лето 35-го. Главный санитарный врач Двойрес накануне жаркого сезона открыл горожанам секреты основных правил гигиены. Он расхвалил мыло стоимостью 2 рубля 50 копеек, которого «хватит на мытье головы раз 20». И поведал, что «самое прекрасное гигиеническое средство - это обтирание тела тройным одеколоном №3 по утрам и вечерам». Двойрес также сообщил, что «эти обтирания вызывают у советского человека ощущение приятной свежести и полностью уничтожают запах пота и других выделений». Вот только что подразумевал доктор под «другими выделениями»?
О премьере «Веселых ребят» в день смерти Ленина уже упоминалось выше. Комедия Александрова хоть и считалась непревзойденным по кассовым сборам блокбастером, но экшн «Чапаев» играючи обставил его по всем показателям. На приключения Василия Ивановича и его ординарца Петьки сходило 92 тысячи 980 сталинцев. Поистине бешеная популярность. Достаточно привести, в качестве иллюстрации, например, такой факт - в свободной продаже билеты не появлялись, а дирекция «Коммунара» была завалена коллективными заявками на месяц вперед. По проспекту Молотова к звуковому кинотеатру двигались плотные колонны с горделивыми транспарантами «Мы идем смотреть «Чапаева»!» Ни один советский фильм не пользовался подобной всенародной любовью. Вы можете представить, как по проспекту Металлургов идут люди с плакатами «Мы идем смотреть «Бумер-2», к примеру? Я не могу.
Тем летом шла усиленная работа по приведению центральных улиц в «божеский вид». По личному указанию всесоюзного старосты Калинина центр Сталинска начал принимать цивилизованный облик. Но возникла «маленькая» проблема - когда решили спрямить путь у трамвайного моста через Абу, то потребовалось снести большой старый дом, сохранившийся от деревни Бессоновой (сегодня на этом месте кинотеатр «Октябрь»). Жильцы грудью встали на защиту своей собственности. Как поступили местные власти со строптивцами, газета не сообщила. Больше о судьбе мятежного дома и его обитателей не было написано ни строчки.
В 35-том Сталинске действовало отделение Общества пролетарского туризма (ОПТ), которое возглавлял тов. Сусликов. Вот что он писал в статье «Туризм в Сталинске»: «В отличие от буржуазного туризма, состоящего из пустых увеселительных прогулок на пароходах, наш пролетарский туризм не беспредметен. Нередко бывает, что туристы расшифровывают белые пятна на карте СССР, открывают новые месторождения полезных ископаемых». Ничего себе отдых! Это уже не туристы - геологи. Далее Сусликов призывал вступать в ряды ОПТа и сетовал, что совсем не пользуются популярностью экскурсии в Прокопьевск. Странно, казалось бы, такой интересный маршрут...
Зато, похоже, ажиотажный спрос был на другой «вид отдыха» и «помощи родине» в одном флаконе. Трест «Запсибзолото» сделал объявление, на которое откликнулось огромное количество народа: «Приглашаем рабочих и служащих в выходные дни скрасить свой досуг на золотнично-старательских работах, что кроме здорового отдыха дает побочный заработок, так как все намытое золото отоваривается по ценам Торгсина. Кроме того, вы окажете помощь социалистическому строительству нашей Родины». ОПТ «отдыхал» на фоне треста «Запсибзолото» - вереницы горожан, охваченные золотой лихорадкой, уходили в тайгу в надежде за один выходной превратиться в Ротшильдов. В среднем старатель намывал за день минимум один золотой рубль. Если учитывать, что в Торгсине цена килограмма муки высшего помола равнялась 10 копейкам, то игра в героев произведений Джека Лондона стоила свеч.
6 июня открылся парк культуры и отдыха завкома металлургов на Водной. Всех желающих провести выходные на берегу Кондомы встречали 4 духовых оркестра, читальня, буфеты, ларьки, однодневный дом отдыха, лодочный парк, парашютная вышка, игровые аттракционы и многочисленные выступления рабочих театров и кружков самодеятельности. Особо активные граждане могли принять участие в кроссе физкультурников. Вот как описывал корреспондент утро того июньского дня: «Шли пожилые ударники, строители, женщины. Смехом и песнями они приветствуют лето. Молодежь захватила с собой для лучшего отдыха балалайки и гармони». Специально был выписан из Москвы джазовый оркестр под управлением Ренского. Мне лично очень понравилась статья, в которой подробно разъяснялись позиции и задачи входящего в моду музыкального течения. Цитирую: «В капиталистических странах джаз с его гнетущим однообразием и изощренными звуковыми средствами - яркий показатель огрубевшей психики делового буржуа, яркий показатель опустошенности лишенного положительных задач капиталистического класса, напуганного социализмом. В СССР - джаз не более как одна из разновидностей эстрадной музыки, заражающей бодростью и здоровым весельем». Честное слово, так и писали!
Как бы хорошо досуг не организовывали, всегда находились критически настроенные доброхоты. Вот что поведал (а) по поводу однодневного дома отдыха некий (или некая) Шелли: «Мы приехали отдохнуть на Кондому. После осмотра крепости многие из отдыхающих зашли в тут же расположенную лавку Центроспирта, где и напились. Оставшиеся хотели поиграть в городки, но в наличии всего 10 палок. Городки и палки очень тяжелые. Вечером привезли кино, пленка рвется и трудно разобрать - человек на экране или корова. Ленту гонят настолько быстро, что мы не успевали читать надписи. Пора завкому по-настоящему разобраться с этим, так называемым, домом отдыха». А еще один рабкор сетовал, что на Водной не работает фонтан! На кой ляд ему сдался этот фонтан, если до воды всего два шага? В то время так было во всем - только появится на свет что-нибудь хорошее новое, тут же к медовой бочке трусили с ложкой дегтя наперевес многочисленные «доброжелатели», пожелавшие остаться неизвестными. К примеру, 7 июля железные бирки на воду и кипяток заменили на бумажные марки. Тут же все комендатуры жилуправлений были завалены жалобами на то, что марки рвутся, теряются и их трудно искать в карманах.
Страна рвалась в небо - каждый уважающий себя парк отдыха имел парашютную вышку, а народ активно вступал в аэроклубы и сдавал деньги на строительство самолетов и ангаров. Собирали средства на аэроплан «Женщина Кузнецкстроя» (его так и не построили, хотя сумму собрали изрядную), и редкая газета выходила без портретов отважных сталинских соколов. 18 июля в Сталинске произошел первый затяжной прыжок с высоты 400 метров. Героиней дня стала Вера Виноградова, которая его и совершила. Городская пресса просто не могла не откликнуться репортажем с места события: «Еще не успели закончить укладку парашютов, как на аэродроме появилась бойкая девушка Вера. Она настойчиво требовала у инструктора Казакова сбросить ее с самолета. Инструктор проверил ее познания в теории парашютного дела. Он узнал, что Вера несколько раз прыгала с вышки парка Железомонтажа. И тогда Казаков велел принести еще один парашют. И вот от плоскости отваливается черный комочек - воздушный нырок совершен. Когда купол разворачивается, хорошо видно, как Вера держится за лямки подвесной системы, побалтывая ногами в воздухе». Да, героизма в те времена нашему человеку было не занимать.
2 августа в цирке-шапито произошло ЧП, о котором газета поведала во всех леденящих кровь подробностях: «В тот вечер звери вели себя неспокойно - две гиены смяли и начали душить собачку Пипо. На дрессировщика Гладильщикова, бросившегося спасать собаку, сзади накинулся волк Фауст. Следом за волком бросилась лисица Фата, но ее не допустили. Волк нанес укротителю рану в верхнюю часть ноги. Сейчас Гладильщиков находится в постели и временно принимать участия в представлениях не будет». Мы-то знаем, что у человека находится сзади в верхней части нижних конечностей. Уже через два дня укушенный в интересное место отважный циркач предстал перед публикой, демонстрируя «таинственного убийцу с Амазонки», то бишь сонную анаконду.
Лето того года стало примечательным еще и тем, что для пешеходов переход через Томь сделали бесплатным. За подводу брали 30 копеек, с машины целковый, а люди ходили с левого берега на правый и обратно безвозмездно, то есть даром.
7 октября товарищу Ягоде присвоили звание генерального комиссара, в Бруклине сгорели дотла все портовые склады, а в Сталинске с размахом провели День коня. Основными задачами праздника стали изучения порядка ухода за конем, проверка наличия у коня выходного дня и подведение итогов случной компании, после чего прошли гулянья и танцы.отсюда

...одно из условий, которое изложил Гитлер румынскому правительству перед нападением на CCCP:

"Моя миссия, если мне удастся, - уничтожить славян. В будущей Европе должны быть две расы: германская и латинская. Эти две расы должны сообща работать в России для того, чтобы уменьшить количество славян. К России нельзя подходить с юридическими или политическими формулировками, так как русский вопрос гораздо опаснее, чем это кажется, и мы должны применять колонизаторские и биологические средства для уничтожения славян".
.........

Эту цель понимали и осуждали многие воевавшие немецкие офицеры в отличие от президента Румынии. Так, генерал Г. Гудериан, отзываясь о приказах, позволявших убивать мирных граждан России и безоружных пленных, признавал, что они оставили "несмываемое пятно на репутации Германии", "опозорили доброе имя Германии".

Документально подтверждено, что часть нацистского руководства, приступившего к выполнению плана по уничтожению народов России, была обеспокоена масштабами акции "обезлюдения" и состоянием психики эсэсовцев.

По словам Гиммлера, нацисты намеревались уничтожить 30 млн., а по данным фельдмаршала фон Рундштедта - одну треть граждан СССР - России.

Уже в октябре 1941 года Гитлер, оценивая психическое состояние эсэсовцев, заявил: "То, что делают наши войска, в самом деле не поддается воображению. Как будут наши солдаты, которые сейчас находятся на дороге домой, чувствовать себя, когда ступят на германскую землю?"

Гиммлеру стало плохо, когда он присутствовал при расстреле советских военнопленных, среди которых были и две женщины. После этого эсэсовский генерал полиции Эрих фон дем БахЗелевский сказал Гиммлеру: "Посмотрите в глаза этих людей (эсэсовских палачей. - А.Л.): у них нет нервов на всю оставшуюся жизнь. Мы выращиваем здесь невротиков и варваров".

Это опасение и стало одной из причин создания руководителями нацистской Германии русской полиции. Идея заключалась в том, чтобы уничтожать русских руками самих русских, пообещав им включение "в списки рейха". Эту идею обосновал с расовобиологических псевдонаучных позиций профессор Абель.

6 ноября 1941 года рейхсфюрер СС Гиммлер подписал приказ о создании полиции на территории зоны оккупации СССР - России. Общая численность вспомогательной (русской) полиции к началу 1943 года достигла 330 тысяч человек. Войска СС, на которые было возложено уничтожение мирного населения России, насчитывали менее 250 тысяч. Руками русской полиции выполнялись морально тяжелые, палаческие обязанности, от которых нацистское руководство хотело оградить своих солдат. Сначала полиция привлекалась к расстрелу евреев и, повязанная кровью, начинала уничтожать и своих соплеменников.

После того как фельдмаршал Вальтер фон Рейхенау подтвердил приказ о необходимости расстреливать малолетних детей, вспоминает оберштумфюрер СС Хэфнер, им предстояло казнить 90 еврейских детей в возрасте от нескольких месяцев до 7 лет. На совести Хэфнера и его подчиненных были уже тысячи жертв, однако расстрелять детей у них духу не хватило, и они поручили это вспомогательной полиции. "Это зрелище (расстрел детей полицией) я не забуду до конца жизни, - пишет Хэфнер. - Оно все время у меня перед глазами. Особенно запомнилась мне маленькая белокурая девочка, взявшая меня за руку. Потом ее тоже застрелили".

Зверства, совершенные нацистами, фашистской русской полицией при содействии Румынии в отношении граждан России, были такими чудовищными, что человеческий разум с трудом может их постичь. Около 7,5 миллиона мирных граждан СССР были расстреляны и сожжены эсэсовцами и русской полицией, 2,1 миллиона умерли на принудительных работах, более 4 миллионов погибли на оккупированной территории от голода и из-за отсутствия медицинской помощи, около 3 миллионов советских военнопленных были уничтоженытут

Городские сны (сборник)
Александр Станюта
ИздательLitres, 2015
ISBN5457766268, 9785457766266
....
Глава десятая Рейхс-Гейни
I
В конце августа 1942 года рейхсфюрер СС Гиммлер прибыл в Минск в ходе своей инспекционной поездки по занятым восточным территориям. Он остановился в помещениях фон Готтберга, начальника СС и полиции Белоруссии, и дал знать о намерении присутствовать на очередной казни заключенных.
Связавшись с начальником минского СД Штраухом, фон Гогтберг распорядился готовить к ликвидации группу из 100 узников-евреев городской тюрьмы СД, бывшей внутренней тюрьмы НКВД на улице Урицкого, «американки».
Был жаркий, душный день. Солдаты, уложив несчастных автоматными очередями, стали быстро закапывать их в заранее вырытом рву. Но не все, в том числе женщины, были мертвы, они шевелились и слабыми голосами давали знать о своих страданиях. Молодой бригаденфюрер СС Артур Нёбе, лично демонстрировавший этот расстрел Гиммлеру, растерялся.
И тут с бесстрастным, невозмутимым Гиммлером произошло непонятное. Такое, о чем он еще долго потом помнил со стыдом. Ему стало плохо, и он упал в обморок при виде всего этого, как обыкновенный мягкотелый интеллигент, хлюпик в очках, а не твердый духом ариец, истинный нордический германец, каким только и видел себя.
Пахло свежевырытой землей, глиной. Возле Гиммлера стояли тенью следовавший за шефом, готовый везде записывать под диктовку личный секретарь, офицеры сопровождения и охраны. Отвлекаемые стонами жертв после автоматных очередей, они не заметили, как вдруг побледнел Гиммлер, как стал оседать, шаря белой тонкой рукой в поисках опоры.
Но секретарь все же увидел это, подхватил падавшие очки шефа в круглой оправе из полированной стали и надел их на Гиммлера, легко зацепив дужками за оттопыренные уши на его рано лысеющей голове.
В этот момент сорокалетний Гиммлер был особенно похож на заурядного коммерсанта или счетовода: рыжеватые усики, скошенный назад подбородок на невыразительном лице. Всегда бескровные узкие губы были сейчас почти белыми, как и дряблая, не по возрасту морщинистая шея. А обычно проницательные серые глаза, часто вызывавшие безотчетную тревогу у собеседника, были прикрыты веками, смотрели вниз.
-Проклятая жара, - сказал он. уже стоя прямо, но поддерживаемый под руки. - Закончили всю процедуру? Хорошо. Я еду. Отзыв с моими замечаниями получите.
Он уже снова был самим собой, рейхсфюрером СС, главой всей Имперской безопасности с ее СД. гестапо, сетью концлагерей по всей Европе, - самой могущественной после Гитлера фигурой рейха. Он уже снова был верховным служителем культа «чистой расы» и принципов селекции, отбора. И он уже опять был тем человеком-машиной без личной жизни, который может работать с восьми утра до двух ночи, даже в поезде, самолете и автомобиле, оставаясь для друзей со школьных лет все тем же Генрихом -«Рейхс-Гейни», как они его называли.
Он сел на заднее сиденье черного «хорха», присланного фон Готтбергом, снял фуражку и приложил ослепительно белый платок ко лбу. «Надо будет спросить у Готтберга, много ли еще остается евреев в минском гетто...»
-Тысяч семь русских евреев. - ответил тот вечером за ужином. - Даже, может быть, шесть. И тысячи три наших, из Германии.
Гиммлер молчал.
-Вы имеете какие-либо соображения? - спросил фон Готтберг.
Гиммлер не любил определенных, точных выражений в указаниях. Он любил, когда подчиненные сами уточняют и формулируют его распоряжение.
-Тысяч шесть, - повторил он. И добавил: - А что могло бы воспрепятствовать... - он сделал паузу. - окончательному решению этого вопроса? - И Гиммлер долгим немигающим взглядом уставился на Готтберга.
Тот понял:
-Но Кубе, генеральный комиссар, когда узнает, что мы ликвидировали гетто, завалит Берлин донесениями, в которых...
-Я знаю. Кубе - это проблема, к сожалению, - вздохнув, перебил Гиммлер. - Да, он уже стал для нас проблемой, -понизив голос сказал он, как бы вглядываясь во что-то перед собой. «Ему уже известно о моем обмороке днем?» - подумал он, и тут услышал голос Готтберга:
-Полностью разделяю ваше мнение, рейхсфюрер.
-Это немаловажно. Да, немаловажно. - сказал Гиммлер, думая о чем-то своем. - Мы потом еще вернемся к этому. Если проблема есть, ее надо решать. Надеюсь, вы согласны с этим тоже?
И Гиммлер снова навел неподвижный взгляд серых глаз из-за стекол очков на Готтберга.
Возвратившись в Берлин. Гиммлер сразу же отправился в свою резиденцию на Принц-Альбрехтштрассе. Отсюда он раньше, до войны неусыпно следил за всей Германией, накинув на нее невидимую паутину тайного сыска. Теперь отсюда он вел непрерывную слежку за целой Европой.
Подали скопившиеся за время его поездки на Восток документы и список лиц. просящих аудиенции. Документы он читал внимательно. На каждом ставил: GEL - сокращение от немецкого «прочитано», потом дату и инициалы - сдвоенные и
пронзенные острой горизонтальной чертой. Все это - как всегда хорошо отточенным серо-зеленым карандашом.
Ему нравился этот цвет. Во-первых, скромно, не бросается в глаза. - пусть себе люди типа Геринга метят бумаги аляповатыми ярко-красными отметками. Во-вторых, бледно-зеленый цвет близок всему растительному. А он, Гиммлер, увлечен свойствами лечебных трав, их выращивают узники его концлагерей. - сам видел в Аушвице-Биркенау по дороге сюда из Минска.
Увлечение целебными травами пришло после занятий птицеводством. Коммерсанта в этой области из него не вышло, но что-то от птицевода, поговаривали за спиной, сказывалось в его одержимости идеей выведения «чистой» расы.
Покончив с документами, Гиммлер мельком взглянул на список желающих попасть к нему на прием. Тут были и интересующие его экстрасенсы, ясновидцы, гипнотизеры. С этими надо не порывать. Что-то в их мире, в этом круге может быть магическим, как знать... К тому же тот случай в Минске, когда ему стало плохо. - тут надо вдуматься, анализировать, он от себя такого никак не ожидал.
Гиммлер вызвал секретаря и продиктовал ему распоряжение: эйнзацкоманды больше не должны целиться в женщин и детей. Речь шла о том, чтобы те не подвергались «моральным пыткам» и чтобы люди из этих команд, немецкие семьянины, не испытывали ненужного напряжения.
Тогда что же, женщин с детьми больше вообще не ликвидировать? О нет, не надо понимать все так буквально! Необходимо что-то придумать, какой-то способ, технически простой и безболезненный, насколько это можно. Нужно найти людей, специалистов, инженеров, которые взялись бы за такую задачу: ужасные спектакли типа минского повторять не следует.
Вот после этого и отыщут доктора Беккера, унтерштурмфюрера СС.
Он возьмется - и с энтузиазмом, сконструирует автомашину-душегубку.

СКЛАДЪ ТЕХНИЧЕСКИХЪ ТОВАРОВЪ

И. Н. ПРОВАТОРОВА

Кабинетская улица, соб. д., № 53.

доводить до свѣдѣнія г.г. покупателей, что на СКЛАДЪ имѣются динамомашины, счетчики, манометры, вакуметры, малерупы, мѣдная паровая арматура, наждачные круги, наждачная полотняная шкурка, дымогарные счетки, клубики, труборѣзы, клей столярный, купорочныя машины для пива и водъ, гладильная машина и другіе техническіе товары. На складѣ Томскъ паровыя машины и котлы, электрическіе моторы.