Экономика рынка недвижимости - 3 (часть 10)

Еще не ужас, ужас, ужас. Случится ли глобальный кризис уже сегодня?


Это еще не кризис. Это еще только может стать кризисом. Хотя, конечно, на финансовых рынках всего мира произошло великое катанье и валяние с погружением в прорубь с ледяной водой.

Нефть упала на колени и бьется головой нам прямо в солнечное сплетение. За три месяца, с середины мая, ее цена укоротилась на 35%. Примерно за год она упала больше, чем на 70%, и, наконец, в последнюю неделю выжала из себя 11% своей цены, как воду из мокрой тряпки.

C середины июня бушует Китай – то взрывы, то Шанхайская биржа потеряла почти 40% своей стоимости, то юань девальвировался аж на 3,2% — оказывается, это страшно. Но здравомыслящие люди особенно не испугались этого дракона, потому что, как ни крути, финансовый рынок Китая еще полузакрыт, и все, что на нем происходит, скорее беды и радости рядовых китайцев. Они любят спекулировать на акциях.

Но бывает, что и соломинка может сломать спину верблюду. Наконец-то двинулся и великий американский рынок акций. Это была Большая Гора. С сентября 2009 года по февраль 2015 года он почти непрерывно рос. Наш любимый Доу Джонс вырос за это время в 2,55 раза. Акции компаний биотехнологий летели вверх по ярко выраженной экспоненте. Каждый год мы тихо хихикали и шептались: «Ну вот-вот вы упадете!», но этот мыльный пузырь никак не сдувался, потому что деньги всего мира шли в США на рынок акций, и туда же отправлялись свежие доллары от «денежных облегчений» Федеральной резервной системы.

Но, как веревочке не виться, все равно конец придет. С зимы рост приостановился, а теперь – яркое падение. С февраля Доу Джонс опустился на 12%, а c 18 августа – точки перелома – по 24 августа – на 6-7%.

Что касается компаний биотехнологии – это захватывающая история, что-то вроде доткомов. С февраля 2009 по июнь 2015 они взлетели в 6 с лишним раз. Считайте доходность! Сегодня катятся вниз. За полтора месяца стали легче на 15%.

Такова картина боев. Они разворачиваются по всему полю глобальных финансов. Азиатские валюты девальвируются, евро неожиданно укрепляется к доллару, и все это очень похоже на самое начало ледохода.

Но все же – что это? Новый мировой кризис? Кризис, который прилетит и в бедную Россию? Не забудет добавить огня и в Украине с Беларусью и уж точно не обойдет Прибалтику?

«Не так все однозначно», — как говорил когда-то мне один творческий должник, и долги его до сих пор находятся в нашем проблемном портфеле, потому что грехи свои он успел замолить в каком-то далеком храме.

Что же происходит на самом деле?

Это называется «циклическое укрепление доллара». Впереди эпоха сильного доллара. Прежде всего к евро. Это ключевая валютная пара. Доля доллара и долларовых активов в глобальных финансах – 60 – 65%, доля евро – 20 – 25%.

Дальше действуют почти «физические» уравнения.

Сильный доллар означает низкие мировые цены на нефть, низкий газ, низкие цены на металлы, низкие цены на продовольствие, низкие цены на акции. И даже на недвижимость. Нас ждет целая Эпоха низких цен.

Цены на металлы катятся вниз с 2011 года, золото упало на 40%, алюминий – на 44%, медь – почти на 50%. Газ тоже покатился вниз. Пшеница с 2012 года подешевела на 65 с лишним процентов.

Беда-то какая – все это товары нашего экспорта, почти 70% его стоимости. И не только российского, а постсоветского. Сырье России и Казахстана, продовольствие Украины, Беларуси и Прибалтики — все это дешевеет на глазах. Слабеющий рубль и другие национальные валюты означают слабеющие постсоветские экономики и, как следствие, вспышки инфляции и бегства капитала.

Надолго ли это? Это гамлетовский вопрос нашего бытия.

Эпоха «сильного доллара» будет продолжаться, по опыту, еще 2-4 года. Ее нужно перетерпеть. И, возможно, то, что мы сейчас видим в глобальных финансах, вся эта сейсмика и весь этот ледоход – это просто «окончательное» приведение системы цен на активы к сильному доллару.

Это процесс. Вспомним, что даже когда в 2011 году уже начали падать цены на металлы и продовольствие, нефть, газ и акции были еще высоки. С лета 2014 года к доллару стали сходить нефть и газ, и только американские акции, как ни в чем не бывало, рвались вверх. И, наконец, сегодня вся эта сумятица начала завершаться – к сильному доллару рванулись вниз и акции.

И ледоход может начать постепенно успокаиваться, если только не начнется то, что финансисты называют «цепная реакция системного риска».

Риски мирового кризиса

Кризис – это когда пошла, как говорят финансисты, «цепная реакция системного риска». Когда, как домино, начинают сгорать должники, банки и, наконец, реакция неуверенности, страха и сжатия перекидывается на реальную экономику. Убытки, сжатие производства, инфляция, сокращение рабочих мест.

Но бывает и по-другому. Когда великая встряска вдруг, как погремушка, исчезнет в мгновение ока, закатится куда-то под стол, оставив по себе только тягостные воспоминания в Нью-Йорке, Лондоне, Франкфурте, но не в Москве, Киеве или Минске, где всегда потрясения больше, они – «с рычагом».

Что же происходит сейчас?

Мы еще не знаем. У нас нет информации, не терпит ли кто-то из крупнейших банков катастрофу на рынке деривативов. Не готовится ли к банкротству какой-либо крупный фонд, проигравшийся в нефть или в акции. Не взял ли кто-то из «системно значимых» финансовых институтов слишком большой кредитный рычаг под обеспечение акциями, которые сейчас обесценились. Не начнутся ли массовые неплатежи розничных спекулянтов по займам на игру в акции и на срочном рынке, где они проигрались в пух и прах.

И так далее, есть десятки способов соединить финансовые проигрыши в передаточный механизм, несущий кризис.

И еще мы не знаем, скажется ли уменьшение капитализации крупнейших мировых компаний на их финансовом состоянии. Насколько будут подорваны их намерения расти, деловая уверенность, инвестиции в будущее. Негатив, возникающий на финансовых рынках, обычно резко сокращает желание бизнеса «делать полный вперед».

Короче говоря, мы находимся в поезде, несущемся неизвестно куда, и не стыдно даже атеисту поставить свечку в храме любой принадлежности, чтобы поезд притормозил или просто нашел свою станцию.

Риски кризиса в «братских странах»

Собственно, рисков здесь нет, кризис уже давно идет, и вопрос только в том, насколько глубоко и с какими последствиями он проникнет в поры общества. Насколько ярко реализуются риски. Вся эта ценовая перетряска с долларом, нефтью, металлами, акциями – только новая ложка дегтя, но не в бочку меда, а в канистру с уже основательно прокисшей жидкостью.

Наши экономики попали не только в украинский конфликт, приводящий к их постепенному отторжению друг от друга, но нельзя забывать и о том, что они уже несколько лет находятся на территории снижающихся цен на свой экспорт. Падение промышленного производства в России – на 4,7-4,9% к 2014 году, на Украине – на 13-20%, в Беларуси – на 7,2 -7,4%. В Казахской Республике – рост — на 0,2% к 2014 году (хорошо, что так).

Российский рубль обесценился в 2,1 раза с начала 2014 года, украинская гривна – в 2,4 раза, белорусский рубль – на 50%, тенге – чуть больше, чем 50%. Ну а последние дни – сами знаете.

Свистопляска. Ужас, но, по известному анекдоту, еще не ужас, ужас, ужас. Пока не валютная паника. Хотя в Казахстане, в котором валюту держали держали, а девальвировалась она — и сегодня уже почти настоящая паника.

А как там с инфляцией? В России в 2015 году она двузначна, 15-16%. На Украине – не ниже 40%, в Беларуси – 15-16%, в Казахстане – была 4-5%, после августовской девальвации тенге должна выскочить за двузначную величину. Все это очень условные величины, потому что великая перетряска августа вызовет новые вспышки инфляции в этих странах.

Что дальше?

Если мировая экономика удержится от кризиса, то в наших странах продолжится обычная «болтанка». Производство после августа провалится еще ниже. Темпы падения, по оценке, ускорятся. Инфляция, курс валюты, дефициты бюджета, реальная зарплата, безработица – все эти измерения мира, в котором мы живем, станут намного хуже.

А еще дальше – что? Стабилизация в какой-то момент, очаги роста. Но вместе с тем слабеющая валюта, стагнирующая экономика, попытки найти собственные рецепты для того, чтобы реструктурировать экономику, модернизировать ее, увеличить внутренний спрос. Социальные и политические конфликты – либо тлеющие, либо открытые, как на Украине.

Жить можно, но жить не очень. Периферийная, в общем-то, территория, потому что основные события – рывки, инновации, финансовые мешки, бум инвестиций – будут разворачиваться в США, Азии и, в меньшей степени, в ЕС. И, конечно, придется терпеть, пока великий и ужасный доллар США не развернется опять на ослабление и опять погонит мировые цены на нефть и другое сырье вверх. Если, конечно, к этому времени не произойдет каких-то очередных революций в фундаментальных факторах (запасы сырья, спрос, производство, технологии).

Если же все-таки то, что сегодня происходит в глобальных финансах, будет означать новый мировой кризис, то все неприятности, которые сегодня происходят с нами в России, Украине, Казахстане и Беларуси, нужно будет аккуратно умножить на число два, а то, может быть, и на три.

Но все-таки много земли и ресурсов, большая теневая экономика, которая всегда спасает в кризис (до 40 – 50% ВВП), «садики и огородики» и еще привычка жить в трудностях. Все это никуда не делось и все это то, что подает нам дружескую руку в сложные времена.