Легенды нашего города-2

На зарѣ золотопромышленности въ Томской тайгѣ

Томску выпала особая доля среди сибирскихъ городовъ. Верстахъ въ трёхстахъ. отъ города было открыто первое золото въ Сибири, и это сдѣлало Томскъ административнымъ центромъ золотопромышленной дѣятельности. Впослѣдствіи съ открытіемъ золота и въ другихъ частяхъ Сибири возникли и другіе центры золотопромышленности, какъ Енисейскъ, Иркутскъ, но Томску выпала судьба стать первымъ по времени центромъ этой промышленности.

Первая розсыпь золота была открыта томскимъ купцомъ Андреемъ Алексѣевичемъ Поповымъ въ 1828 г. въ долинѣ рѣчки: Биракуля (въ системѣ р. Чулыма). Въ своихъ поискахъ
золота Поповъ обнаружилъ исключительную энергію и настойчивость, имѣющую право на историческую память. Онъ лично отправился въ тайгу, пробилъ шурфы, нашелъ золото; дорогой онъ чуть было не утонулъ при переправѣ черезъ горную рѣчку; дѣло было осенью; Поповъ простудился: въ мокромъ платьѣ онъ долженъ былъ нѣсколько часовъ ѣхать до ближайшей звѣропромышленной избушки, гдѣ пролежалъ чуть ли не мѣсяцъ больной горячкой, въ таежной пустынѣ, безъ всякой медицинской помощи, но сохранилъ узелокъ съ добытыми золотомъ.

Исторія открытія Попова, какъ это часто бываетъ съ открытіями, возбуждаетъ большой интересъ соединенными съ нимъ драматическими положеніями героя открытія. По разсказамъ современниковъ Попова, онъ весь свой капиталъ убилъ уже на безплодные поиски золота, и былъ уже на краю полнаго разоренія; въ послѣдній разъ ему удалось добыть сумму денегъ на продолженіе поисковъ; если и на этотъ разъ онъ не найдетъ золота, онъ вернется нищимъ. Но послѣднее усиліе увѣнчалось успѣхомъ. Нa промывальномъ лоткѣ заблестѣли золотыя зерна. Что онъ испыталъ, когда увидѣлъ первый блескъ золота? Теперь онъ могъ, вернувшись въ Томскъ, пристыдить томскихъ скептиковъ, которые удивлялись его легкомыслію и считали фантазеромъ, который зря закапываетъ деньги въ землю. Въ этотъ памятный въ его жизни день онъ вдругъ изъ посмѣшища, какимъ онъ казался именитому томскому купечеству, превращался въ благодѣтельнаго генія города.

Только имѣя большую вѣру въ успѣхъ, можно было такъ упорствовать въ своихъ поискахъ, не обращая вниманія на цѣлый ряда, неудачъ, сопровождаемыхъ насмѣшками собратій но профессіи. На чемъ же была основана его вѣра?

Какія данныя имѣлъ въ рукахъ Поповъ, которыя внушили ему такую непоколебимую вѣру въ существованіе золотыхъ зеренъ въ руслахъ сибирскихъ рѣчекъ,—осталось неизвѣстнымъ. это тайна, которую онъ никому не открылъ и не завѣщалъ. Но несомнѣнно онъ имѣлъ какія-то вѣскія показанія, можетъ быть подкрѣпленныя вещественными доказательствами. Послѣ открытія золота можно было слышать народныя легенды, что вотъ такой-то пріискъ открытъ благодаря самородку золота, случайно найденному въ гнѣздѣ птицы или въ норѣ звѣрка. Эти легенды, вѣроятно, обращались уже въ населеніи Сибири до открытія золотыхъ розсыпей и были основаны на фактахъ дѣйствительныхъ находокъ. Едва ли можно сомнѣваться, что Поповъ имѣлъ прочныя основанія вѣрить въ успѣхъ своего дѣла. Какъ Колумбъ фактическими свидѣтельствами о существованіи западнаго материка была, приведенъ къ вѣрѣ, что онъ по ту сторону океана найдетъ твердую землю, такъ какіе-то, оставшіеся намъ неизвѣстными, факты поддерживали искательскую энергію перваго сибирскаго золотопромышленника.

Выраженіе: „Сибирь золотое дно“ явилось до открытія золота въ Сибири. Поповъ укрѣпилъ это имя за Сибирью. Если Ермакъ, открыла, для русскихъ Сибирь, то Поповъ открылъ „золотое дно“. Есть одна общая черта въ судьбѣ, этихъ двухъ открытій. Ермакъ открылъ Россіи Край несмѣтнаго богатства Пушныхъ соболей *)...которые были тотчасъ же превращены въ государственную регалію, и долго всѣ сибирскіе соболи шли въ государственную казну и не появлялись на свободномъ рынкѣ: ту же судьбу потерпѣло и открытое Поповымъ золото. Государственный фискъ былъ обязанъ смѣлому казаку благодарностью, что и засвидѣтельствовано сооруженіемъ ему памятника въ Тобольскѣ; такою же благодарностью онъ обязанъ и томскому купцу.

Съ выѣздомъ Попова изъ тайги извѣстіе о золотѣ облетѣло торговый міръ въ Томскѣ. Бакалейщики, галантерейщики, торговцы панскимъ товаромъ, торговцы хлѣбомъ начали закрывать свои лавки и прекращать свои торговыя операціи и посылать своихъ прикащиковъ въ тайгу. Вскорѣ рядомъ съ Поповымъ явились другіе золотопромышленники, среди которыхъ богатѣйшими оказались Филимоновъ и Отопковъ. Всѣ они были купцы стариннаго фасона, съ большими связями въ народной массѣ, умѣвшіе вести дѣла съ крестьянствомъ, но въ сношеніяхъ съ властями они были робки. Какъ они ни были богаты они все таки въ городѣ играли подчиненную роль. Иная картина получается, если капиталъ попадаетъ въ руки чиновника. Тогда въ одномъ лицѣ съ могуществомъ капитала соединяются связи съ мѣстнымъ чиновнымъ міромъ и навыкъ обращаться въ этой средѣ. Сибирь знаетъ нѣсколько случаевъ, такого соединенія; въ западной Сибири примѣръ такого соединенія представлялъ Козеллъ-Паклевскій, въ восточной—Сиверсъ. Случай подобной карьеры совершился и въ Томскѣ на зарѣ сибирской золотопромышленности. Гороховъ, Философъ Александровичъ, губернскій прокуроръ, то есть одинъ изъ видныхъ чиновниковъ въ городѣ, женился на дочери золотопромышленника Филимонова. Въ тѣ отдаленныя безправныя времена послѣдствія этого сочетанія капитала съ бюрократизмомъ вышли еще разительнѣе. Сиверсъ, будучи первымъ богачомъ въ Иркутскѣ и въ то же время однимъ изъ самыхъ важныхъ чиновниковъ въ городѣ, былъ всесильнымъ человѣкомъ, но все таки не импонировалъ на городское общество такъ, какъ нѣкогда Гороховъ въ Томскѣ. Въ этомъ послѣднемъ городѣ золотопромышленность произвела полный переворотъ въ положеніяхъ людей: недавній лакей вдругъ становился богатымъ человѣкомъ, богаче своего барина; человѣкъ, сдѣлавшійся богатымъ, заразившись общимъ повѣтріемъ исканія золота, прогоралъ и шелъ въ каторжную работу къ бывшему лакею. Нечего и говорить, что мелкота изъ чиновниковъ побросала коронную службу и бросилась на службу въ тайгу...

Подобно многимъ другимъ золотопромышленникамъ той ранней поры. Гороховъ не оставилъ никакой памяти въ исторіи просвѣщенія въ Сибири. Какъ это ни странно, купецъ Поповъ оставилъ въ этомъ отношеніи болѣе слѣдовъ, чѣмъ чиновникъ Гороховъ; Поповъ завѣщалъ городу капиталъ, на проценты съ котораго по мысли завѣщателя содержится теперь женская гимназія въ Томскѣ. До семьи Поповыхъ очевидно дошли просвѣтительныя мечты, зарождавшіяся въ столицахъ и самъ Андрей Алексѣевичъ былъ масонъ.

Въ Томскѣ была масонская ложа; магистромъ ложи былъ начальникъ мѣстныхъ войскъ Трейблутъ; засѣданія ложи устраивались на заимкѣ Трейблута, которая находилась на берегу Ушайки выше города. Теперь это мѣсто застроено домами и очутилось внутри города: эта часть города (правый берегъ Ушайки противъ верхняго конца Акимовской ул.) еще въ шестидесятыхъ годахъ носила названіе Трейблутовой заимки: теперь это имя забыто.

Гороховъ въ городской памяти ничего не оставилъ, кромѣ преданій о его пирахъ и обѣдахъ, такъ что вѣрнѣе было бы назвать его томскимъ Лукулломъ, чѣмъ герцогомъ. Домъ его съ зеркальными окнами находился на томъ мѣстѣ, гдѣ теперь построено общественное собраніе:въ шестидесятыхъ годахъ еще это былъ единственный домъ въ Томскѣ съ зеркальными окнами. До постройки нынѣшняго каменнаго зданія на этомъ мѣстѣ общественное собраніе помѣщалось въ томъ самомъ деревянномъ домѣ, въ которомъ нѣкогда жилъ „томскій герцогъ". Въ шестидесятыхъ годахъ еще можно было видѣть въ одной изъ комнатъ этого дома библіотеку „томскаго герцога“ т. е. шкафъ, въ которомъ черезъ стеклянныя рамы можно было видѣть запруженъ: черезъ середину пруда былъ перекинутъ крытый мостъ или павильонъ, который тянулся поперекъ пруда отъ одного берега до другого. Въ этомъ павильонѣ Гороховъ однажды устроилъ обѣдъ для всей тогдашней городской интеллигенціи, или, вѣрнѣе сказать, для тогдашнихъ верховъ города. Гости ѣли съ тарелокъ, которыя были сдѣланы на собственномъ заводѣ Горохова, устроенномъ имъ около Томска; то есть ѣли съ мѣстнаго фарфора. На тарелкахъ были рисунки, изображавшіе тѣ самые виды Томска, которые были видны гостямъ черезъ стеклянныя стѣны павильона. Вино гости пили изъ сверхестественныхъ бокаловъ. Возлѣ каждаго гостя стоялъ бокалъ, въ который входила цѣлая бутылка шампанскаго; бокалы тратили на пиры и суетныя затѣи, затѣвались рискованныя предпріятія. Въ то время какъ золотопромышленность подсѣкала ростки нарождавшейся въ Сибири зоводско-фабричной промьшленности когда, благодаря ей, стали закрываться писчебумажныя фабрики, стеклянные заводы, начало падать желѣзное дѣло, у Горохова наперекоръ общему теченію является капризъ построить фарфоровую фабрику около Томска.

Блестящая карьера Горохова длилась около десяти лѣтъ и въ 1850 году кончилась крахомъ. Онъ былъ признанъ несостоятельнымъ, надъ его имуществомъ былъ учрежденъ конкурсъ и въ концѣ пятидесятыхъ годовъ Гороховъ, удрученный подагрой, доживалъ свой вѣкъ въ крошечномъ домикѣ рядомъ съ своими барскими хоромами, которыми уже не владѣлъ. Можетъ быть только въ то время ему пришлось въ нѣкоторой степени оправдать то греческое имя, которое было дано ему при крещеніи. Въ вихрѣ житейскихъ успѣховъ и удовольствій ему не было досуга задумываться надъ законностью права на богатство, которое ому привалило, надъ правильностью употребленія этого капитала, надъ обязанностями богатѣющаго человѣка по отношенію къ населеніию въ средѣ котораго богатство это наживается. Но кода онъ палъ, когда ему пришлось ютиться въ убогой хижинѣ и наблюдать, какъ тѣ люди, которые пировали на его фестиваляхъ, теперь растаскивали его богатство, онъ не могъ стоящія на полкахъ книги. Всякого, кто подходилъ къ этому книгохранилищу, удивляло только то, что всѣ книги были одинаковаго формата и одинаковой толщины, а чтеніе названій на корешкахъ въ родѣ: „Благонравіе и порокъ", „Тщеславіе и скромность“ и т. п. вскорѣ убѣждало, что это была фальсификація подъ библіотеку.

За домомъ былъ обширный садъ, который долго потомъ былъ извѣстенъ подъ названіемъ Гороховскаго. Теперь этотъ садъ раздѣленъ между двумя владѣльцами; половина гороховскаго сада принадлежитъ г. Дистлеру, половина архіерейскому дому. Черезъ садъ протекалъ ручей или „истокъ"; по саду были разсѣяны статуи и бесѣдки, кіоски, грибы съ вычурными надписями въ родѣ: „храмъ любви", „убѣжище для уединенія" и т. п. Ручей былъ
стоили подлѣ стульевъ на полу, а верхніе края ихъ равнялись съ плечами обѣдавшихъ. Томичи на обѣдахъ Горохова пировали, какъ боги варваровъ.

Въ началѣ, когда пріиски только что начали работать, они давали обильную добычу золота. Частныя богатства быстро возростали. Это создавало соревнованіе въ наживѣ. Лица, которымъ посчастливилось въ тайгѣ, хотѣли еще болѣе разбогатѣть; они забирали въ долгъ деньги у людей, имѣвшихъ денежные запасы, обѣщая возвратить съ большими процентами; такимъ образомъ чуть не все населеніе города было вовлечено въ эту золотую горячку. Всѣхъ больше набиралъ Гороховъ, потому что больше, чѣмъ кто либо, обѣщалъ дивидендовъ. Успѣхъ кружилъ голову, деньги сами лились въ карманы и расходовались безъ разсчетливости; ихъ временами не философствовать надъ суетностью прожитой жизни и надъ вѣроломствомъ мнимыхъ друзей. Онъ не могъ тутъ не убѣдиться, что общество, которымъ онъ окружалъ себя, было очень похоже на ту дутую библіотеку, которая украшала его салонъ и подъ надписями которой: „благочестіе", „вѣрность", „любовь" не скрывалось ничего, кромѣ деревяннаго обрубка.

Гороховъ давно умеръ, но конкурсъ продолжалъ существовать и существуетъ еще теперь. Въ журналѣ „Право" помѣщена объ немъ интересная замѣтка г. В—скаго подъ названіемъ: „Наканунѣ пятидесятилѣтняго юбилея одной несостоятельности" *). Архивъ этого конкурса состоитъ изъ 984 томовъ; когда онъ былъ переданъ старымъ судомъ реформированному, то, чтобы перевезти его въ новое помѣщеніе суда, понадобилось нанять двадцать телѣгъ. Вотъ единственное наслѣдство, которое Гороховъ оставилъ потомству. Гороховъ не былъ единственнымъ золотопромышленникомъ, который такъ безсмысленно прожилъ жизнь, такъ безплодно для Сибири растратилъ свои нажитые въ ней капиталы.

РУССКАЯ РЕЧЬ, Ежедневная беспартийная политическая, экономическая и литературная газета, № 58-й (131-й), Гор. Ново-Николаевск, четверг, 20 марта 1919 года

Мих.Можаров. "О возникновении города Ново-Николаевска".

Сегодня 20-го марта гор. Ново-Николаевску исполняется 25 лет со дня его основания.
В то время вся площадь, где расположен теперь город, была покрыта густым, сосновым лесом. Никто здесь не селился. Только на том месте, где теперь стоят пароходные пристани были две-три рыбачьих избушки, да около устья речки Каменки стояла водяная мельница крестьянина Шмакова.
Редко кто заглядывал в эти места, только летом хотили сюда бабы за несдами(?), или же зимней порой дровосеки.
На берегу р. Оби стояло село Большое Кривощёково, приблизительно в 200 дворов, с деревянной церковью взамен которой теперь стоить каменный памятник с крестом. Село было небогатое. Жители села Кривощекова занимались хлебопашеством. Были в селе и волостное правление, да три лавки: Шапкина, Пастухова, Чередова.
В 1893 г, начались подготовительные работы по проведению Великого Сибирского пути.
Весной 1894 г. работы по постройке которой пошли полным ходом. Первоначально стали возводить огромную насыпь, которая должна была подойти къ мосту с левого берега немного ниже села Кривощекова. Для защиты этой насыпи от разлива строилась вторая, которая проходила через село. В виду этого жителям Кривощекова было предложено снести постройки. Большая часть их переселилась въ Бугры. Туда же была перенесена церковь и волость, некоторые перешли на гору к ст. Кривощёково, а торговцы бросились на правую сторону р. Оби, где работа по постройке жел. дороги шла полным ходом. Лес вырубался и готовилось место для теперешней станции Ново-Николаевска. Строились временные помещения для служащих по постройке дороги.
К этому времени фирмой Жернакова быль на этой стороне Оби обширный дом с торговым помещением и квартирой для служащих.
Это был первый дом будущего города. Он находился на теперешней Мостовой улице, где ныне стоить дом Ельденштейна. Фасадом он выходил на Обь, а кругом его был сосновый лес и только от дома к берегу была проложена просека.
20 марта 1894 года дом и магазин были освящены и торговля открыта. Въ этот день, было положено начало поселку без названия, который разросся в Ново-Николаевск.
Впоследствии этот дом, был перенесён на угол Кабинетской и Воронцовской ул. против типографии "Закупсбыта". Дом этот стоить и теперь там.
Жутко было жить в те времена. Кругом ни души, только кое-где по берегу р. Каменки начинали строиться бараки, да против магазина Жернакова расположился десяток, другой балаганов торгашей.
Несмотря на сравнительную отдаленность магазина от места работ, торговля шла бойко, Но қак только начинало темнеть жизнь замирала. Приходилось все запирать на крепкие болты, зажигать ограде и дома фонари, а в ограду выпускать свору собак с караульщиками. Из служащих магазина обязательно один дежурил с заряженным оружием всю ночь.
Шайки грабителей бродили по этим местам и несмотря на всю бдительность, неоднократно обворовывали или магазин, или кладовые.
Убийства въ этой местности были тоже обычным явлением.
Но мало-по-малу оторванность магазина стала не так заметна, т. к. сзади него стали строиться маленькие избушки, а впереди, прибывающий торговый люд, строил балаганы в два ряда. Один (ряд) шёл по берегу р. Каменки фасадом к насыпи, а другой вдоль насыпи.
Работы по постройке шли успешно.
Въ Ильин день 1894 г. была торжественная закладка Обского моста. Строил мост инженер Бердин своим доверенным Г. М. Будаговым.
Мих.Можаров

Кокоулин Владислав Геннадьевич_БЛАГОУСТРОЙСТВО НОВОНИКОЛАЕВСКА-НОВОСИБИРСКА В ГОДЫ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ
После окончания Гражданской войны и периода «военного коммунизма» городским властям предстояло преодолеть их последствия .
Для этого требовалось решить множество проблем – от обеспечения горожан продовольствием до приведения улиц и жилых помещений в санитарный вид .
Задача благоустройства, или иначе говоря, создание комфортной городской среды обитания (развитие водопровода, канализации, электрического освещения улиц и домов, устройство мостовых, тротуаров, мостов, набережных, садов, бульваров, автобусного и трамвайного сообщения и т .д .), отодвигались на неопределённое время .
Созданный в составе горуездного исполкома подотдел благоустройства города первые годы решал в основном текущие задачи .
Необходимы некоторые пояснения, относительно терминов, которые сегодня являются для нас привычными, однако были новыми для горожан начала 1920-х гг ., – коммунальное хозяйство и коммунальные отделы .
Их появлению мы обязаны решениям VII Всероссийского съезда Советов, который в 1919 г . решил децентрализовать управление городским хозяйством, приняв в качестве самоуправляющейся единицы – территориальные общности населения независимо от размера, которые и получили название «коммуны» .
Их хозяйственная деятельность была обозначена как «коммунальное хозяйство», а отделы местных Советов, руководившие ими, были названы коммунотделами .
Все эти термины достаточно быстро вошли в жизнь1 .
Но в жизнь вошли не только эти термины, но и идеология коммунальной жизни .
Она сказывалась на всём – от «квартирного вопроса» до общегородского хозяйства .
Однако частью повседневной жизни горожан они стали не сразу, не в один день, а постепенно – на протяжении всего периода новой экономической политики .
Основной причиной, которая обострила все проблемы коммунального хозяйства в Новониколаевске, стал переезд в город Сибревкома и его отделов .
Это привело к увеличению численности служащих в городе, и к росту потребности в рабочих, которые стали переходить на работу в сибучреждения, где оплата была, очевидно, выше, чем в городских предприятиях .
По крайней мере именно это требовал врио подотдела благоустройства города Климентьев, выступая 23 августа 1921 г . на межведомственном совещании по проблемам благоустройства Новониколаевска: «Вопрос о благосостоянии города являлся и является одним из самых важных и основных в области городского самоуправления, ибо если никто не будет следить за исправностью дорог, лотков, мостков, тротуаров и постепенно увеличивающихся не только на окраинах, но даже в центре обвалах, то мы скоро можем дойти до первобытного состояния не только в смысле загрязнения улиц, но и полной их непригодности к проезду <…> Всё это меня заставляет настаивать решительным образом на возвращении из сибов всех наших рабочих и специалистов, которые были последними от нас в связи с переездом сюда центральных учреждений изъяты».
Участники совещания согласились с Климентьевым и утвердили штаты подотдела .
Работа подотдела была признана «ударной» и кроме того было решено ходатайствовать о забронировании 250 пайков для рабочих и служащих коммунотдела .
Прошло два года, а городское благоустройство так и не продвигалось .
Местная газета «Большевик» в 1923 г . возмущалась: «Благоустройство города у нас <…> никуда не годится .
По городу часто бывает непролазная грязь .
Вязнут лошади .
В канавах застревают автомобили .
Улицы у нас не освещены .
Наблюдается недостаток мостов .
Город сильно размывается, образуя большие овраги <…> Новониколаевск особенно отличается своей зеленью и садиками .
Но эта зелень и сады находятся в плачевном состоянии .
Изгороди ломают беспощадно .
На бульварах иной раз пасут лошадей .
Всё это оттого, что у нас нет охраны <…> Наш город не имеет канализации <…> Наши жители обычно сваливают отбросы и навоз зачастую <…> за углом своего дома, лишь бы удалить его со двора <…> В нынешнем году например оказалось завалено до 70 тыс . квадратных саженей» .
В другом номере газета вновь обращается к этой теме: «Характер переселенческого посёлка особенно наглядно подчёркивают Новониколаевские улицы и площади, немощёные, лишённые тротуаров, которые с трудом воздвигаются домовладельцами под сильным воздействием обязательных постановлений губисполкома .
Некоторые здания весной становятся буквально недоступными, например, лучшее здание города "Дом инвалидов”, занятый штабом Западно-Сибирского военного округа в течение всей весны стоит островом среди непролазной топи <…> Базарная площадь, расположенная в центре города, представляет летом аравийскую пустыню с наметёнными кучами песка и навоза, а весной и осенью – непролазное болото» .
Длина улиц в городе в те годы составляла около 200 вёрст (примерно 213 км в современных единицах измерения), из них только 10 вёрст было замощено булыжником .
Замощёнными были улицы в центре, а также подъездные пути к вокзалу и пристани .
Остальные 190 вёрст и была та самая непролазная грязь после таяния снега или дождей, и поднимающаяся пыль после жарких дней .
Когда езда по улицам становилась невозможной, то извозчики прокладывали дороги по бульварам .
Так, весной 1922 г .
они вновь стали использовать бульвары в качестве проезжей части, подрезая ограду и сваливая предохранительные столбы на Красном проспекте от Семипалатинской улицы до улицы Ермака, ломая при езде молодые насаждения .
В итоге по бульварам оказались проложенными две дороги5 .
Шли годы, а проблемы с замощением улиц оставались .
Осенью 1924 г . «Советская Сибирь» возмущалась: «По Гудимовскому переезду, ежедневно проезжают сотни подвод, перевозят грузы с товарного двора, уже несколько лет осталось немощёным место от второго переезда до конца Фабричной улицы, длиною приблизительно сажен в 30–40 .
Теперь это место представляет собой сплошные ухабы, доставляющие массу мучений лошадям и возчикам, которым приходится перекладывать груз» .
Не лучше проезжей части было состояние тротуаров в городе, по которым ежедневно ходили тысячи горожан .
Конечно, после революции, Гражданской войны и «военного коммунизма», когда практически все тротуары разобрали на дрова, в начале нэпа тротуары всё же обустроили .
Но их по-прежнему делали из досок, которые постоянно приходилось поддерживать в исправном состоянии .
Средств на это не хватало, и хождение по тротуарам в тёмное время было опасно для здоровья – столь велика была вероятность оказаться на неисправном участке тротуара .
Летом 1924 г . горожан немного порадовала бюджетная комиссия, отпустив 180 тыс . руб . на мощение улиц7, однако всех проблем это не решало .
В 1926 г . была разработана инструкция по устройству и содержанию тротуаров в городе: все улицы делились на три группы по характеру содержания тротуаров .
Только асфальт или тёсаный камень в сочетании с цементными плитами предполагалось класть на тротуарах центральных улиц, в которую входили Кузнецкая, Красный проспект (от улицы Колыванской до Ядринцевской), наиболее людные участки улиц Советской, Сибревкома, Михайловской, Телеграфной, Барнаульской, Бийской, Семипалатинской, Серебренниковской, Свердлова .
Класть деревянные тротуары решили на менее оживлённых участках Красного проспекта, улиц Телеграфной, Урицкого, Советской, Рабочей, Коммунистической, Серебренниковской, Логовской, Горького, Межениновской, Большевистской .
Кроме того, соорудить деревянные тротуары решили на Обском проспекте, улицах Фабричной, Спартака, Бийской, Семипалатинской, Трудовой, Ядринцевской, Вагановской, Гоголя, Переселенческой, Вокзальной, Томской, Дуси Ковальчук .
Наконец, к третьей группе относились те улицы, которые решили благоустраивать с помощью шлаковых и земляных тротуаров .
Такое «счастье» выпадало на долю практически всего Ипподромского района .
Земляной тротуар устраивался так: между досками, поставленными на ребро, засыпались строительный мусор, песок, земля и глина8 .
Городская культура формируется в течение нескольких поколений .
Не удивительно, что в Новониколаевске, большинство жителей которого прожили в городе в лучшем случае во втором поколении, не было понимания того, что городские сады и зелёные насаждения играют важную роль в создании комфортных условий для жизни .
Усугубили ситуацию революция и Гражданская война, которые отнюдь не способствовали улучшению отношения к общегородскому хозяйству .
Сад «Свобода», устроенный в городе в 1915 г ., не раз подвергался вырубке и разорению .
Ничего не изменилось с началом нэпа .
Сад беспощадно вырубался зимой 1922 г . и к весне 1923 г . были растащены крыша и две стены от летнего театра .
Какое-то время сад охранялся сторожем, но после того, как его арестовали, горожане уже без стеснения вырубили примерно четверть садового парка9 .
Когда речь идёт о благоустройстве города, то необходимо иметь ввиду, что существует разница между центром города и окраинами, между старыми постройками и новыми кварталами .
Эти проблемы были типичны и для Новониколаевска .
Так, в сентябре 1924 г . газета «Советская Сибирь», описывая Ипподромский район, возмущалась: «Здесь густота населения нисколько не меньше центра .
Рабочие мыловаренного завода, железнодорожники, совработники, мелкие торговцы – вот обитатели этого района .
На весь район нет водокачки .
Водой население пользуется из загрязнённых колодцев или из рек .
На 20 с лишним тысяч населения нет ни одной аптеки .
Больницу только открыли на днях .
Приём больных производится по утрам, а приходит ежедневно от 250 до 300 человек .
Эти 250 – 300 человек после приёма вынуждены идти за медикаментами в центральную аптеку .
В районе нет никаких уголков для отдыха и культурных развлечений, если не считать бегов, которые неинтересны и недоступны по цене для рабочих .
Ни одного театра, ни одного сада .
Нет даже кинематографа .
“Что ж? Идти некуда, в город – далеко .
Поневоле будешь самогон сосать”, – говорят рабочие»10 .
Впрочем, подобные контрасты были характерны и для центра города .
Вот что писал из Новониколаевска в декабре 1925 г . корреспондент иркутской газеты: «Сибстолица у нас так: два-три гриба под вывеской, а рядом каменная махина – последнее слово техники .
На Красном проспекте – автомобили, а через квартал – пешком, в снегу по колено .
Улицы не мощены, но каждая из них в плане канализации и водопровода»11 .
Попробуем сойти с городских улиц и зайти в общественные здания .
Театр, как известно, начинается с вешалки, а город для большинства гостей – с вокзала .
Корреспондент иркутской газеты «Власть труда» в 1925 г . посетил Новониколаевск .
Свои впечатления он описал в статье «День в “Сибчикаго”»: «Первое знакомство с “Сибирским Чикаго” далеко не в его пользу .
Тускло светящиеся лампочки погружают перрон вокзала в поэтический сумрак, очень удобный для любителей лёгкой наживы, которых, надо сказать, в Новониколаевске ничуть не меньше, чем в настоящих столицах .
Ещё задолго до сибстолицы слышите предупреждение: “Вот в Новониколаевске жульём хоть пруд пруди” .
Должно сознаться, что новониколаевский вокзал, вернее – его порядки, как будто, нарочно приспособлены для беспечального и безболезненного деяния рыцарей тёмной ночи .
“Почта и телеграф” – читаете вы надпись над фронтоном вокзала .
На самом деле это учреждение далеко в противоположном конце .
Грязь там на почте невыносимая .
На вокзале тоже грязь, какой, мне кажется, и свет не видывал .
Прежде всего битком набитый зал и все проходы .
Пробиться сквозь эту толпу, не рискуя боками а, главное, карманом, очень трудная вещь .
В довершение всего – облака пара, марочного дыма и человеческих испарений .
Крик, шум, озлобленная ругань .
По столичному – в Новониколаевске трудно себе найти для ночлега уголок .
Но зато даже в каком-нибудь захолустнейшем из захолустных уездных городов вы не встретите такой грязи, вони, такого обилия клопов и тараканов, какое вы найдёте в новониколаевских “номерах” и “меблированных комнатах” .
Каждое из этих злачных мест “со всеми удобствами”»12 .
Пройдём по улицам столицы Сибири .
Типичная картина нэповских времён описана в очерке «На улице», опубликованном в местной газете «Большевик» .
Дадим слово автору очерка: «Стены пестрят плакатами и афишами .
Витрины магазинов магнитом притягивают публику <…> По углам прислонились “торговцы”: “Калёных семечек! Семечек калёных кому угодно!”; “Почистим, товарищ! Самый лучший американский гуталин”, – звонит подросток с запыленными глазами; “Вот фабричные папиросы! Эй папиросы, вот папиросы!” .
На углу перебранка .
Тесно .
Места не хватает .
Конкурируют .
Каждому продать и “нажить”, “заработать” хочется <…> Девочка .
Торговка семечками .
Ей 10 лет <…> Обижают и дома, и на улице .
Перед нею в деревянной коробке фунтов 5 семечек .
Мать ежедневно гонит на улицу: “Иди, и не являйся домой, если не продашь .
Смотри, чтобы не обсчитали .
Вот тебе 15 стаканов .
Сама не грызи .
Запорю!”».
Если зайти в любую городскую усадьбу, то чаще всего перед гостем предстаёт весьма неприглядная картина .
Вот что писала об этом «Советская Сибирь» весной 1924 г .
: «Антисанитарное состояние городских усадеб .
Стоит только зайти в любой двор, даже по Красному проспекту, как вы увидите до чего они загажены всякими отбросами и нечистотами .
С прошлого года усадьбы за малым исключением не подвергались очистке, а потому представляют из себя сплошную помойную яму .
И этим страдает не только Красный проспект, но и весь город»14 .
К систематическому благоустройству города власти приступили только в 1927 г .
Именно в этом году предполагалось замостить несколько километров городских улиц: Серебренниковскую от Вагановской до ипподромского базара; Вагановскую от Серебренниковской до Каменской, Сибревкомовскую от Красного проспекта до Серебренниковской и Телеграфную улица от улицы Шевченко до улицы Маковского .
Кроме этого горкомхоз договорился с некоторыми учреждениями о том, чтобы они отпустили денег на замощение Владимирской улицы от туннеля до Холодильника, 6 предприятий Заельцовского района, по договору, должны отпустить на замощение этого пути 15 тысяч рублей .
Также предполагалось полностью замостить весь центральный базар .
Кроме мощения улиц горкомхоз составил план озеленения, но из-за недостатка средств этот план был существенно урезан .
Весной 1927 г . предполагалось засадить тополем и акацией только три квартала скверов по Красному проспекту .
В старых скверах горкомхоз предполагал насадить живую изгородь из акаций .
Посадку деревьев около Дома Ленина было решено отложить .
Деньги, отпущенные на это дело были направлены на постройку мостов .
По предложению горсовета электростанция осветила окраины города .
Было поставлено 12 фонарей в Закаменке, 4 – в Вокзальной части и 8 – в Центральной части города .
К лету 1927 г . горкомхоз рассчитывал осветить дорогу к кирпичным сараям, поставив 9 фонарей, а также добавить 1 фонарь в Закаменке, 6 – в Вокзальной части и 4 – в Центральной части города .
В итоге окраины города должны были стать достаточно освещёнными .
В этом же году городская электростанция получила разрешение выписать из-за границы турбогенератор мощностью в 2 тыс . киловатт, что было в два раза больше суммарной мощности двух действующих турбогенераторов станции .
Таким образом в долгосрочной перспективе переезд Сибревкома в Новониколаевск всё же стал благом для города – город быстро рос, и имея статус «столицы Сибири» стремился выглядеть по-столичному .
Проблемы создания комфортной городской среды вновь стали обсуждаться в 1928 г .
В подготовленном в этом году докладе «О жилищном строительстве в Новосибирске» отмечалось, что «мероприятия государственной власти должны идти в первую голову в направлении спасти неправильно застраиваемые земельные площади городов, а во вторую очередь в направлении повышения качества самой постройки» .
Наряду с задачами, связанными с жилищным строительством в городе (в первую очередь регулированием застройки, и предотвращением «земельной спекуляции») требовалось также обеспечить городской жилищный фонд «городским благоустройством»: водопроводом, канализацией, освещением, автобусным сообщением; устройством мостовых, тротуаров, мостов, набережных, садов, бульваров, систем мусороочистки и т .д .
Для развития озеленения предлагалось уменьшить земельную ренту с территорий усадебных участков, занятых садом или огородом, чтобы «преобразовать город, превратив его в сплошной фруктовый сад, понизить пожарные опасности и избавить город от той пыли, которая является в настоящее время истинным бичом для народного здоровья» .
Новая экономическая политика была временем контрастов .
И не только в экономике, политике и культуре .
Облик города также отражал все контрасты этого периода .
Новониколаевск из «большой деревни» становился городом с современными каменными домами и громадными общественными зданиями .
Уже летом 1923 г . в городе начался «строительный бум»: было построено свыше 300 домов, возведено несколько огромных корпусов, намечено строительство мощной электрической станции, каменного рынка, 200 магазинов и нового второго вокзала; на берегу Оби на пристанях выросло два склада, к которым прокладывалась железнодорожная ветка, начиналось строительство огромного 5-этажного дома «Сибирское подворье», вмещающего учреждения, тресты, магазины, гостиницу, театр, кафе; возводился 3-этажный дом Внешторга; было начато строительство двухэтажного кинематографа на 600 мест с рестораном, достраивался 3- этажный в 105 комнат Дом инвалидов .
В 1923–1924 г . профессор Томского технологического института А .Д . Крячков спроектировал здание Сибдальгосторга, которое по размерам и архитектурным формам сочеталось с находившимся рядом бывшим зданием Богородско-Глуховсской мануфактуры, которое он построил 10 лет назад .
Оба здания составили фронт застройки Ярмарочной площади с западной стороны .
В 1924 г . Сибцентросоюз построил двухэтажную каменную типографию на углу улиц Советской и Свердлова .
В 1925 г . были возведены здания Сибмедторга на углу улиц Урицкого и Ленина, Нефтесиндиката на углу улиц Горького и Серебренниковской, «Хлебопродукта» на углу улиц Советской и Потанинской .
В 1924 г . на углу улиц Октябрьской и Красного проспекта был построен кинотеатр «Совкино» на 800 мест .
7 февраля 1925 г . Сибревком поручил А .Д . Крячкову составление проекты и сметы нового здания Сибревкома, и к началу 1926 г . здание было построено .
В его композицию были включены фигуры рабочего и крестьянина скульптора Н .С . Надольского, что должно было подчеркнуть общественное назначение здания .
В 1925 г . за один строительный было возведено здание краевой конторы Всесоюзного текстиль синдиката на углу улиц Ленина и Советской .
Застройка города продолжалась и в последующие годы .
Интересно обратиться к такому документу, как «Доклад о состоянии строительства Новосибирска на 1 августа 1927 г .» .
В нём рисовалась такая ближайшая перспектива застройки по идее города-сада: «большие кварталы, между магистралями улиц, идущих в направлении к основным центрам города, подчинение рельефу местности, узкие улицы, внутри жилого района, площадки и зелёные насаждения внутри строительных кварталов для коммунального пользования и для коммунальных учреждений .
Минимальный размер строительного индивидуального участка, обеспечивающий нормальную плотность населения, тип постройки: дом-коттедж с садом для каждой семьи, сохранения всех существующих древесных насаждений и развитие новой зелёной площади» .
Самое радикальное средство избавиться от самовольщины и захвата городской земли – передать дело распределения земельных участков, охраны общественных площадей, зелёных площадей на само население, вызвав его самодеятельность .
Впрочем, составители доклада учитывали и тот факт, что большая часть застройщиков будет иметь лошадь или корову .
По переписи 1926 г . в Новосибирске было 3625 лошадей и 3612 коров, не считая мелкого скота .
И этот фактор также рекомендовалось учесть при застройке города .
Однако чтобы реализовать все намеченные планы необходимы были как финансы, так и квалифицированные рабочие в достаточном числе .
А с этим были серьёзные проблемы .
Так здание «Сибирского подворья», упомянутое выше, было построено только в два этажа вместо пяти .
В докладе начальника окружного строительного контроля «Обзор строительства по Новосибирскому округу на 1928/1929 г . и вытекающие из практики этого строительства мероприятия на 1929/1930 г » отмечалось: «Подводя итоги прошлого строительного сезона, мы должны констатировать следующие недочёты в нём: 1) слабое и позднее финансирование центром; 2) не всеми стройорганизациями использование в полной мере зимнего периода для заготовки <…> стройматериалов; <…> 5) халатное отношение стройорганизаций к своевременной подаче в управление строительного контроля проектов и совершенно недопустимое запаздывание в подаче рабочих чертежей; 6) преступное отношение заготовительных органов к выполнению своих договорных обязательств и отказ выполнения их в самый разгар строительства (Металлосиндикат); 7) несвоевременное и позднее начало работ и в связи с этим рассасывание рабочей силы в начале сезона по всей Сибири; ???? дефицитность технического персонала и неозабоченность стройорганизаций о своевременном приглашении его» .
Основным видом городского транспорта до революции были, разумеется, извозчики .
Но затем стали появляться автомобили и даже такой непривычный в те годы вид транспорта, как велосипеды .
Сколько велосипедистов было в городе, сказать сейчас трудно .
Но они создавали серьёзные проблемы для извозчиков и пешеходов, и в марте 1921 г . специальным приказом начальника гарнизона езда на гоночных велосипедах по улицам города в зимнее время строго запрещалась .
Милиции предписывалось задерживать велосипедистов, а сами велосипеды реквизировать
Принимались и другие меры для упорядочения движения транспортных средств по городу .
Так, приказом № 32 Новониколаевского губисполкома 9 декабря 1921 г ., подписанного председателем исполкома В .Косаревым, требовалось: «В целях устранения участившихся столкновений при езде, а также для установления определённого приёма, езда по городу губисполкомом приказывает: 1) при езде по улицам города как на лошадях, так и на автомобилях, строго придерживаться правой стороны улицы, причём лошадям держаться ближе к тротуару, автомобилям к центру улицам и линии телеграфных столбов; 2) всякие гонки по улицам на лошадях воспрещаются;
3) начальнику милиции следить за выполнением настоящего приказа, привлекая виновных к штрафу до 1 млн руб .»
С июля 1923 г . в городе начал курсировать автобус, который ходил от вокзала до базарной площади, затем спускался к пароходным пристаням, после чего ехал в Закаменку и этим же путём возвращался обратно .
Правда, он вмещал всего 12 человек в салон и троих на площадке, но желающих уехать было намного больше, поэтому посадка в автобус порой напоминала потасовку, а в салон набивалось гораздо больше пассажиров, чем должно .
Хотя расстояние от площади до вокзала было небольшим, но надо учесть, что желающие уехать автобусом были с тяжёлым грузом, который приходилось или тащить на себе, или пользоваться услугами извозчика .
Тем более, если необходимо было добраться из центра до пристаней или в Закаменку25 .
Интересно отметить, что автобусное сообщение было открыто не для удобства горожан или приезжающих в город, а для ликвидации безработицы среди шофёров и машинистов, которых числилось на бирже около 30 человек26 .
Но к осени 1923 г . выяснилось, что автобусы работают в убыток: только за август убыток составил 15 тыс . руб .
Проблема была в том, что на складе Райнефтеторга бензин был большим дефицитом, и на рынке его было немного, к тому же по весьма дорогой цене .
После того, как сломался один автобус, а другой прекратил работу из-за постоянного дефицита бензина, автобусное сообщение оказалось накануне полного прекращения .
Однако идея автобусного сообщения оказалась настолько захватывающей, что в 1925 г . проектировался договор между Новониколаевским губисполкомом и Британской техническо-промышленной компанией .
В проекте договора предполагалось: «1) Губисполком и компания учреждают полное товарищество для организации и эксплуатации в Новониколаевске в пределах городской черты пассажирского автобусного сообщения под наименованием “Русско-британское товарищество автомобильного сообщения” на срок 7 лет <…> в течение какового срока товариществу принадлежит монопольное право эксплуатации автобусного сообщения в городе, а в течение 5 лет со дня заключения договора не может быть установлен в Новониколаевске трамвай или какой-либо аналогичный ему способ сообщения <…> Автобусы первоначально в количестве 10, должны быть американской фирмы “Форд” последнего выпуска, совершенно новые» .
Правда, юрисконсульт в замечаниях к проекту договору отметил, что в договоре не следует указывать, что 5 лет нельзя развивать транспорт, так как город развивается быстрыми темпами, и трамвай может оказаться вполне удобным видом транспорта для горожан .
Идея так и не была реализована, и в 1927 г . президиум Новосибирского горсовета вновь начал обсуждать организацию автобусного сообщения в городе .
На заседании 20 января было решено: «Предложить горкомхозу срочно приступить к проработке вопроса об организации в Новониколаевске смешанного общества из Автопромторга и горкомхоза с преобладающим процентом паёв горкомхоза .
При отсутствии возможности организации такого общества проработать вопрос о возможности организации автобусного движения горкомхозом»30 .
Трамвайное сообщение в городе также проектировалось, однако было два серьёзных препятствия для реализации этих планов: немощёные улицы и отсутствие мощной электростанции .
Осенью 1924 г . «Советская Сибирь» даже написала фельетон «Зарисовки грядущего быта» на эту тему: «В Новониколаевске проектируется трамвай (из отчёта горсовета) .
“Послушайте, почему тут так грязно? Трамваю негде пройти” .
– “Ничего, он пройдёт” .
– “Нельзя же рельсы прямо в грязь класть . Эх, хотя бы замостили сначала” .
“Товарищ милиционер, где тут трамвайная остановка поблизости будет?” – “Эх, куда хватили, да она лет этак через 50 построится” – “Ничего, я подожду .
Посижу вот тут на лавочке, пока построят” .
“Чёрт возьми, отчего трамвай так долго не идёт?” – “Подождите, рано .
Новую электростанцию не достроили ещё”»
Для переправы через Обь действовал также паром, но его доступность упиралась в то, что удобной замощённой подъездной дороги к нему не было, и добираться до него приходилось, увязая в грязи весной, осенью и летом после дождей, и в сугробах зимой .
Переправа заканчивалась в 8 часов вечера, и кто не успевал, тот вынужден был искать ночлега в городе .
Возле кассы была вечная толчея, билеты продавались не по таксе, а при погрузке на паром была «свалка и беспорядок»
Серьёзной проблемой городской жизни до революции и особенно в годы Гражданской войны было отсутствие водопровода .
Воду горожанам доставляли водовозы, жившие по берегам Каменки брали воду из реки самостоятельно .
Было в городе и несколько колодцев и водокачек, но изношенность оборудования не позволяла обеспечить потребности в воде всех горожан в достаточном количестве .
В октябре 1921 г . Новониколаевское губэкосо, обсуждая проблемы водоснабжения в городе, отметило, что для приведения в порядок колодцев и ремонта оборудования необходимо 135 тыс .золотых рублей .
Однако объединённое заседание пленумов Новониколаевского губисполкома и губкома, заслушав доклад о ремонте водокачек, признало, что требуемых средств у города нет .
В апреле 1922 г . коммунотдел вновь вернулся к этой проблеме, предполагая обратиться в губэкосо для получения средств на капитальный ремонт всех 7 городских водокачек .
Но средств так и не нашлось .
Предпринимались попытки решить эту проблему другим путём .
Так, к лету 1922 г . в городе было организовано кооперативное товарищество «Водоснабжение», устав которого был утверждён 7 июля .
Создание этого товарищества преследовало цель обеспечить горожан, а также городские учреждения и организации дешёвой и хорошей водой .
Предполагалось взять в аренду городские водокачки, восстановить недействующие, приступить к сооружению новых .
Членам товарищества обещалась доставка воды по ценам дешевле, чем у водовозов .
Для вступления в товарищество необходимо было достичь 18 лет и заплатить 2 руб . 50 коп . паевых и 50 коп . вступительных взносов .
Вступительные и паевые взносы предполагалось брать также с организаций и учреждений .
Однако и из этой затеи так ничего не получилось .
Аналогичная судьба постигла и акционерной общество по финансированию местной электростанции .
Следует отметить, что в 1922 г . электричеством в городе пользовалось только
2392 дома (28 %),
162 промышленных предприятия,
11 кустарных промышленных заведений и
5 водоснабжающих пунктов .
Поэтому 14 декабря 1922 г . прошло учредительное собрание акционеров Всероссийского акционерного общества финансирования местной электростанции .
Все 10 тыс . акций были распределены, из них 5 тыс . взяли госорганы (Главэлектро и Электрострой), 5 тыс . – кооперативные организации .
Собрание постановило послать приветственную телеграмму председателю Совнаркома В .И .Ленину и избрать специальную делегацию от общего собрания акционеров для личного приветствия его и подробного доклада о целях, задачах и деятельности общества .
Но этих мер оказалось недостаточно .
Проблему можно было решить только получением достаточного финансирования, а местный бюджет и так был дефицитным .
Оставалось одно – просить деньги у Москвы .
12 декабря 1923 г . Новониколаевский губисполком направил ходатайство в народный комиссариат внутренних дел о выдаче долгосрочной ссуды на постройку водопровода, электростанции и канализации, ремонт коммунальных предприятий из фонда отчислений от реализации выигрышного займа37 .
И этой ссуды город так и не получил .
По городу, как и раньше ездили водовозы .
Только теперь в годы нэпа к частным водовозам добавились коммунальные .
И между ними нередко возникали конфликты .
Вот заметка «Горе водяное» в газете “Советская Сибирь”: «Вода – это больное место Новониколаевска .
Окраины, например Ипподромская, лежат от Оби на целые вёрсты <…> А здесь-то главным образом и живёт рабочий люд .
На себе воду таскать немыслимо, водовоз же, особенно коммунальный, здесь такая же редкость, как жар-птица на северном полюсе .
Возьмём район более центральный – Гуляевскую улицу .
Берёшь воду у водовозов от ГОМХа, который вместо условленных трёх раз в неделю ездит чуть ли не раз в 3 недели .
В период “водяного кризиса” берёшь воду у частного водовоза по 3 – 4 коп . за ведро .
Наконец, подъезжает коммунальный водовоз и узнаёт, что без него воду брали у частного – заворачивает оглобли: “Берёте у частного, так и берите” .
Кроме того, коммунальные водовозы часть возят воду частным лицам, рабочим и служащим отказывают ввиду перегруженности» .
Проект строительства водопровода был готов в 1927 г .
Предполагалось построить водопроводную сеть в 50 км .
Насосную станцию предполагалось построить около бывшего кожзавода вблизи устья Ини .
Она должна была наполнять водой водопроводную башню, из которой вода по трубам уже будет расходится в разные части города .
По проекту необходимо было поставить несколько водоразборных будок, в том числе 4 – в районе за Каменкой, и 16 – в центре города .
Хотя, конечно, общий объём подаваемой воды (50 тыс . вёдер в день) был явно недостаточным, чтобы удовлетворить нужды города .
Достаточно сказать, что действовавшие водокачки давали в лучшие времена до 90 тыс . вёдер в день .
Но всё-таки этот водопровод должен был внести свой вклад в городское водоснабжение .
К проблемам благоустройства города следует отнести и работу городских бань .
Помимо частных бань в городе были организованы коммунальные, однако их содержание оказалось непосильной ношей для городского хозяйства .
В результате в 1923 г . коммунальные бани были закрыты «на ремонт» .
Пользуясь этим, арендатор частных бань бывших Шапп некий Сосульников значительно повысил цены на помывку .
Из-за этого баня оказалась недоступной для рабочих и мелких служащих .
Печальную картину работы как бань, так и коммунотдела в целом представил в отчёте старший инспектор Новониколаевской РКИ А .С. Гронский: «Делопроизводство в подотделе [губкоммунотделе] предприятия находится в хаотическом состоянии, ни на одно предприятие планов не имеется, смет и предположений на улучшение одного или другого предприятия не предъявлено .
Из имеющихся в распоряжении губкоммунотдела трёх бань:
1 баня, бывшая Шаппа, сдана в арендное содержание частному лицу сроком на 2 года по 2 января 1924 г .
Остальные две бани эксплуатируются комхозами .
Из имеющихся 7 водокачек действуют 3 водокачки № 1, 4 и 5, остальные четыре за № 2, 3, 6 и 7 бездействуют <…> № 3 вследствие обвалившегося колодца <…> № 6 вследствие сгнившего сруба в колодце <…> № 7 пробуравлено 2 скважины, но ввиду малого притока воды работа прекращена <…> № 2 не работает вследствие порчи фильтра <…> Из имеющихся в распоряжении комхоза четырёх прачечных ни одна не действует»41 .
Вскоре после открытия Закаменской бани новосибирские газетчики оповестили население, что долгожданное заведение работает в убыток .
Баня работала 15 часов в сутки, четыре банных номера были извечно переполнены, особенно много желающих помыться толпилось в банном коридоре в традиционный для водных процедур субботний день .
Однако по социальным соображениям помывка в этой бане была самой дешёвой в городе – всего 10 коп ., против 30, обыкновенных для других бань .
Получалось, что население Закаменки, гонясь за дешевизной, буквально атаковало баню, пропускавшую в день до 2 280 человек, но затраты предприятия не окупались .
Впрочем, этим проблемы Закаменской бани не исчерпывались: зимой, разумеется, перемёрзли трубы, заведение не работало, вызывая недовольство местных жителей, ждавших банного дня и узнававших из газет, что таковая отменяется42 .
Играло свою роль и быстрое обесценивание совзнаков .
Так, в январе 1923 г . помывка в верхнем этаже бани № 4 стоила уже 100 руб ., на нижнем этаже – 80 руб ., за такое удовольствие, как ванна, приходилось выкладывать 400 руб .
Дети до 8 лет, если ни приходили с родителями, мылись в ванне бесплатно .
Для того, чтобы хоть как-то снизить расценки на помывку в бане, правление союза коммунальщиков, например, в бане № 2 решило упразднить должность заведующего баней, а для того, чтобы рабочие могли мыться в бане, для них предусматривался кредит .
Но проблему так и не удалось решить .
Расценки на помывку оставались высокими весь период новой экономической политики .
Так, 18 сентября 1928 г . секция здравоохранения Новосибирского горсовета обсуждала состояние бань города .
В протоколе отмечалось: «Общественные бани Новосибирска должны пропускать в час 1500 человек, но они пропускают 519 человек, т .е . 35 % .
Внутренняя планировка бань неправильна: нет гардеробных, нет ожидален, нет комнат для отдыха рабочих и принятия ими пищи .
Помещения для парикмахерских очень тесны .
В городе имеются 3 бани и только баня № 3 соответствует по своей высоте .
Коридоры расположены в середине помещения, поэтому они тёмные и тесные .
Полы не везде цементные .
Сток воды в номерах не в каждом номере, а проходит в соседний .
Уборные находятся только в верхнем этаже, что составляет большое неудобство для моющихся .
Местоположение бань города не особенно удачное .
Они находятся в центральном районе .
Цены на бани также высоки, что для беднейшего населения составляет трудность посещать 4 раза в месяц (номера от 1 руб . до 75 коп )».
В фондах Государственного архива Новосибирской области сохранился интересный документ о том, как планировалось улучшать банное обслуживание горожан .
Посмотрим на этот план:
Совершенно очевидно, что даже к 1930 г . банное хозяйство Новосибирска могло удовлетворить лишь на треть потребности горожан в помывках .
Несмотря на то, что разрушенное в годы Гражданской войны коммунальное хозяйство РСФСР к 1927 г . было восстановлено до уровня 1913 г ., задачи городского благоустройства даже в таком относительно благополучном городе, как Новониколаевск-Новосибирск, ставший «столицей Сибири» в самом начале нэпа, решались медленно .
Не хватало ресурсов, в особенности финансовых .
Но и дальнейшее развитие благоустройства, начиная с 1927 г . было поставлено в жёсткую зависимость от тех задач, которые ставила центральная власть, которая за период 1927–1933 гг . постепенно отняла у городского Совета бюджетную и хозяйственную самостоятельность, взяв курс на централизацию власти и управления в стране .