Курс доллара никого не волнует? (часть 3)

симметричные риски: теперь рублю одна дорога – вниз
Финансовые интересы государства разошлись с экономическими интересами страны
05.06.2015
Борис Грозовский
Центробанк предписал рублю долгосрочное направление – вниз. Это закрывает на ближайшие годы возможность роста экономики за счет инвестиций. Ослабление рубля не стимулирует делать рублевые сбережения, а приток инвестиций извне невозможен в силу конфронтационной внешней политики России.
«Сверхкомфортный» уровень международных резервов для России – $500 млрд, сказала вчера председатель ЦБ Эльвира Набиуллина (цитата по Reuters). Большие резервы нужны, чтобы покрывать значительные оттоки капитала на протяжении 2–3 лет, отметила она, подразумевая тем самым, что в ближайшие годы из международной изоляции Россия едва ли выйдет, но платить по долгам будет. Эта словесная интервенция вместе с опасениями новой эскалации конфликта в Донбассе и удешевлением нефти к вечеру опустила курс рубля к евро (до 63,25) и доллару (55,97).
На то, чтобы вернуть резервы к означенной отметке, ЦБ потребуется порядка трех лет. Это если пополнять резервы нынешними темпами. Если нефть подорожает или возобновится приток иностранных инвестиций извне, на это нужно около двух лет, а в менее благоприятной ситуации – все пять. Набиуллина примерно об этом и говорила, подчеркнув, что, в принципе, достаточным является и нынешний уровень резервов, а их накопление будет плавным и весьма растянутым во времени. Если наращивание резервов (сопровождаемое эмиссией рублей) будет противоречить целям денежно-кредитной политики (т. е. снижению инфляции), то скупка валюты в резервы может быть приостановлена, пояснил позже первый зампред ЦБ Сергей Швецов. Многие СМИ, однако, процитировали Набиуллину не вполне точно, что и взволновало валютный рынок.
Как бы то ни было, регулятор четко обозначил свой среднесрочный «таргет по резервам» – полтриллиона. Основной таргет ЦБ – инфляция, а курс рубля у нас свободен. Фактически это означает, что в условиях удорожания нефти и снижения инфляции ЦБ будет скупать резервы, а в менее благоприятной ситуации – делать передышку. Это означает, что валютный рынок в России оказывается в ситуации асимметричных рисков: удешевление рубля не ограничивается ничем, а вот его сколько-нибудь существенный рост будет сдерживать ЦБ, покупая валюту.
Играть против ЦБ на валютном рынке бесполезно – сопоставимыми с ним резервами, которые можно поставить на кон, участники не располагают. Значит, пока стратегия ЦБ не изменится, банкам, корпорациям и населению неразумно иметь относительно рубля «бычьи» настроения. Теперь все должны стать «медведями». «Если ЦБ говорит, что в условиях санкций намерен скупать такие суммы, другие участники рынка, включая население, могут подумать, что и им следует запасаться валютой», – говорит Сергей Романчук из Металлинвестбанка. И будут правы, добавим мы: рубль сейчас намного дальше от того, чтобы стать подходящей валютой для сбережений, чем даже десятилетие назад.
Однако долларизация сбережений станет существенной проблемой для возобновления экономического роста. Доля валютных розничных вкладов сейчас, по расчетам Альфа-банка, составляет 24% (в общем объеме таких вкладов), а среди корпоративных депозитов доля валютных – 44%. Оба показателя на 6–7 п. п. ниже кризисного максимума во время валютной паники, но на 6–15 п. п. выше уровня 2012–2013 гг. «Инвестирование ресурсов в валюту сейчас представляется более привлекательной стратегией, нежели вложения в реальной сектор», – констатируют аналитики Альфа-банка. И из-за очевидного предпочтения ЦБ слабого рубля (что подтверждается покупкой валюты на рынке и снижением доступности валютного репо) уровень долларизации останется высоким.
Как ни парадоксально, государству, основные доходы которого валютные, слабый рубль выгоден. Он снижает расходы бюджета и даже позволяет уменьшить перечисления в этом году в бюджет из резервного фонда (по оценке Алексея Егорова из Промсвязьбанка, на 300–420 млрд руб.). Финансовые интересы государства и экономические интересы страны очевидным образом расходятся. Но кто говорил, что они обязательно должны совпадать?тут

газета ЗАВТРА
Давос и ныне там
Михаил Делягин
30 января 2013 0 Экономический форум в Швейцарских Альпах

‹›
Бухгалтер, милый мой бухгалтер!
Такой простой…
(Шлягер начала "лихих 90-х")

Три сосны либеральной мысли
Давосский форум начался обсуждением перспектив России, хотя основную часть его участников, представляющих глобальный бизнес, явно интересовали более масштабные проблемы вроде будущего Китая, США и еврозоны. Список актуальных тем расширил премьер Великобритании Кэмерон: серией антиевропейских заявлений он ввел свою страну в "повестку дня" форума.
Увы: сценарии, разработанные российскими либералами (по-видимому, Кудрин как глава международного фонда организовывал работу, а Греф как глава Сбербанка — финансирование), не позволили реализовать, вероятно, недешево обошедшееся преимущество России, поставленной в расписании первой.
Их суть патологически примитивна: как повлияет разная динамика мировых "нефтяных" цен на российские институты, — разумеется, с точки зрения бизнеса (интересов народа для либералов, обслуживающих глобальный бизнес, не существует в принципе). Но даже в этой немудреной как дважды два затее либералы умудрились продемонстрировать вопиющую неграмотность.
Чего стоит предположение о национализации нефтяной промышленности России при удешевлении нефти до 60 долл. за баррель! Как бы ни хотелось нам вразумления государства и его возвращения на "командные высоты" экономики, всё же мы не забыли, что совсем недавно (в конце 2008 года) нефть стоила всего 34 долл., но это не заставило кремлевские власти даже подумать о национализации.
Дороговизна же нефти, по мнению либеральных "экспертов", расширит и укрепит средний класс, требования которого вынудят государство улучшить свои институты. Вроде бы логично — но только если забыть о мотивации и опыте этого государства.
Ведь совсем недавно, в 2011 году, резкое (на 38,2%) удорожание нефти сопровождалось снижением благосостояния основной части населения, включая средний класс.
А в минувшем 2012 году средний класс расширился, но его недовольство отнюдь не помешало государству заметно ухудшить общественные институты.
Средневековая схоластичность и новейшая халтурность либеральных "экспертов" оказались такой густоты, что от их "выводов" открестились даже организаторы доклада Кудрин с Грефом, а Медведев и вовсе не вышел на свое место на сцене в ходе презентации.
"Интеллектуальный прорыв" премьера
Комментируя представленные "сценарии", Медведев признал их неадекватность и то, что они исходят из полной бездеятельности государства (чего попросту не бывает). Премьер даже признал необходимость четвертого, не предусмотренного либералами варианта, — но сказать о нем что-либо конкретное попросту не смог.
В целом его речь была обыденно беспомощной.
Так, констатируя опасное замедление экономического роста, премьер не удосужился даже поставить вопрос о причинах этого.
Заявленная им необходимость ускорения роста ВВП до 5% в год выглядела голословной, поскольку не была подкреплена хотя бы общим описанием методов достижения этой цели. Похоже, премьер просто "бросил лозунг", не особо интересуясь ни его связью с реальностью, ни тем, что же он на самом деле означает. А ведь "пороговый" уровень социально-политической стабильности в нашей стране, заведомо недостижимый в рамках действующей в России воровской модели экономики, как показали независимые качественные исследования, — вовсе не 5%, а 5,5%.
Казалось бы, разница не такая существенная, но "премьерская неточность навскидку" достигает уже 10%, а в абсолютных цифрах — свыше 10 млрд. долл.
Пламенно обещаЯ развивать диалог власти с гражданским обществом, Медведев умудрился не указать цели этого диалога. Вышло, как у марксиста Бернштейна: "Конечная цель ничто, движение все"; — и поручика Ржевского: "детей я не люблю, но сам процесс…"
Даже если по-горбачевски развивать диалог ради диалога, "открытое правительство", на которое уповает и которым кичится Медведев, — всего лишь одна из моделей неправительственных организаций. Она соотносится с названной премьером задачей примерно так же, как подаренный ему когда-то айфончик с задачей модернизации российской связи и обеспечения всех россиян современными возможностями коммуникации.
В общем, понятно, почему, по свидетельству журналистов, Медведев зачитывал вторую половину своей речевки под шорох ног людей, покидающих зал, а Сорос вскоре после этого назвал Россию бесперспективной.
"Тренировка" перед презентацией в правительстве основных направлений его деятельности, как самокритично назвал Медведев свое выступление (вероятно, не сознавая отличия аудиторий), благополучно провалилась.
Хотя в отношении этого "эффективного менеджера" странным был бы иной результат. По свидетельству вице-премьера Дворковича, главный путинский либерал в ответ на реплику о том, что власти России напрасно отпустили Сергея Брина в США, где он создал Google, чудно пошутил: мол, "тогда" была свобода, а вот сейчас российские власти Брина арестовали бы и никуда не отпустили.
В каждой шутке есть доля шутки: демократизм российских либералов и их отношение к правам человека Медведев выразил предельно ясно, едва ли единственный раз в жизни превзойдя Путина.
Вряд ли случайно уже через день после речи Медведева США в одностороннем порядке и без предварительного оповещения вышли из российско-американской группы по гражданскому обществу, созданной в 2009 году в рамках разговоров о "перезагрузке".
Официальное объяснение этого беспрецедентного акта решениями российского правительства (именно правительства, а не власти в целом), "направленными на ограничение гражданского общества", — звонкая, на все информационное пространство оплеуха персонально главе этого правительства Медведеву. Трудно избавиться от ощущения, что она вызвана и его феноменально лицемерными разглагольствованиями.
Но наиболее интересны в "русской части" Давоса даже не ее последствия, а совсем простая вещь: что это вообще было?
Кастинг на "антипутина"?
Напрашивающийся ответ прост: Сбербанк потешил свое корпоративное эго. Благо, прибыль астрономическая (насколько можно понять, в том числе и прежде всего — за счет введения 2,5%-ной надбавки на все платежи ЖКХ, а также падения качества сервиса, отсутствия нормальной справочной службы, массы технических проблем, включая банкоматы, зажевывающие карточки, и кончая проводящие двойные платежи терминалы), — можно купить не только "Тройку-Диалог", но и престижную сессию.
Но, несмотря на всю примитивность либеральных устремлений, самый простой ответ — отнюдь не обязательно самый верный.
Что вынесли участники "русской секции" с обсуждения — помимо понятных эмоций, вызванных интеллектуальной импотенцией либеральных "экспертов"?
Они четко увидели, что в сегодняшней ситуации (которая в России ассоциируется прежде всего с личностью руководителя) у страны нет никаких позитив- ных перспектив, причем эта безысходность не зависит даже от цен на нефть.
Стали очевидны как необходимость нового пути, так и полная неспособность сформулировавшего эту необходимость Медведева не то что повести Россию по нему, но хотя бы внятно сформулировать его суть.
И на фоне этой общей невнятицы, переходящей местами в простую человеческую глупость, очень серьезно и, как ни парадоксально, даже достойно смотрелся Кудрин. Его опыт, умеренная оппозиционность, способность говорить были удачно оттенены, — в результате именно он оказался тем самым "светлым пятном", которое аудитория инстинктивно ищет почти на любой картине.
В итоге его позиции как наиболее приемлемой для глобального бизнеса альтернативы Путину резко укрепились, — одновременно с ростом понимания необходимости такой альтернативы.
Интересно наблюдать, как поодиночке являющиеся личными друзьями Путина люди, образуя в совокупности либеральный клан, в этом общем своем качестве, похоже, оказываются его непримиримыми врагами и едва скрывающими нетерпение могильщиками.
Разумеется, Кудрин не будет торопиться, и первый его шаг наверх будет связан с сугубо экономическим назначением. Теоретически он может возглавить создаваемое Росфинагентство, управляющее неиспользуемыми остатками на счетах федерального бюджета; эта должность дает, похоже, неограниченные возможности как для финансовых, так и для политических злоупотреблений. Возможно также его продвижение на позиции главы "финансового мегарегулятора", от имени правительства контролирующего Банк России и все финансовые рынки в целом, но наиболее вероятно его назначение председателем Банка России.
Эта должность позволяет определять экономическую жизнь страны, оставаясь практически вне контроля и даже не отчитываясь о своих действиях, а следовательно — избегая серьезной критики. Председатель Банка России, в отличие от премьера, не может стать президентом автоматически, в результате какого-либо несчастья, — но и внимания на него поэтому обращают заметно меньше, чем на постоянно подозреваемого во всех смертных грехах главу правительства. А это позволяет хорошо подготовиться к критической ситуации, чтобы в ней, опираясь на ставшую, вероятно, однозначной после фиаско Медведева поддержку глобального бизнеса, "во всем белом" проскользнуть в Кремль и вернуть страну в вожделенные для либералов и "лихие" для остальных 90-е годы.
Навальные же и прочая "революционная прислуга" годятся либералам только на то, чтобы расчищать дорогу.
РеальнаЯ перспектива: скольжение в пропасть
Реальный, в отличие от представленных в Давосе либеральными экспертами, сценарий развития России прост. Он требует понимания лишь двух бесспорных истин.
Первое: мировая цена нефти, как и сырья в целом, в обозримом будущем (в перспективе 2-5 лет) существенно снизится. Вне зависимости от "сланцевой революции", которая уже сейчас болезненно ограничивает российский экспорт, удешевление сырья будет вызвано срывом мировой экономики в глобальную рецессию.
Сегодняшняя дороговизна нефти вызвана тем, что крупнейшие экономики мира компенсируют сжатие коммерческого спроса (следствие загнивания глобальных монополий) наращиванием спроса, определяемого государством (через бюджет и, главное, через эмиссию денег). Помимо долгового кризиса, это увеличивает спекулятивные капиталы (так как деньги просачиваются мимо контроля даже в китайской системе), поддерживающие сегодня рынки сырья.
Они далеко не всесильны: достаточно посмотреть на удешевление золота. Но рынок нефти наиболее спекулятивен по самой своей структуре (мировая цена определяется на очень узком его сегменте, максимально открытом спекулятивным воздействиям) и потому будет поддерживаться спекулянтами до конца, до самого срыва в депрессию, в которой спекулятивные капиталы сгорят первыми.
Этот срыв можно оттягивать, но нельзя избежать — и его вероятность нарастает.
Однако — и это вторая очевидная истина — вне зависимости от мировой цены нефти созданная в России воровская модель экономики будет сама по себе с нарастающей силой генерировать внутреннюю напряженность, — до тех пор, пока эта напряженность не разрушит хрупкую уже сегодня социально-политическую стабильность.
Российское государство производит впечатление механизма, исправно перерабатывающего советское наследие (включая биомассу, по праздникам именуемую "населением") в личные богатства правящей тусовки, вывозимые за рубеж и легализуемые в фешенебельных странах.
Все по-настоящему влиятельные группы общества, участвуя в процессе, всецело его поддерживают и считают не чудовищным преступлением против человечества (уже повлекшим для нашей страны не менее тяжкие последствия, чем нашествие Гитлера), а естественным и единственно возможным способом существования России.
Все пороки и недостатки, на которые привычно сетуют аналитики: коррупция, произвол монополий, искусственная нищета, дебилизация населения, незащищенность собственности, силовой рэкет и прочее, — не более чем естественные внешние проявления этой модели.
Она является несравнимо более самоедской, чем даже позднесоветская экономика, и не допускает развития в принципе: "сколько страну ни грабь, модернизация не начнется". Поэтому рост экономики замедляется даже при благоприятных внешних условиях, из-за чего средств начинает не хватать для удовлетворения растущих аппетитов всех "групп влияния", которые вгрызаются друг в друга, разрушая систему в целом.
Россия вошла в это состояние, самое позднее, в 2011 году, когда резкое повышение мировых цен на нефть впервые не вызвало ускорения экономического роста и, более того, сопровождалось снижением благосостояния основной части общества. Учет занижения официальной инфляции и уверенного роста благосостояния наиболее богатых позволяет оценить снижение реальных доходов 90% россиян в совокупности не менее чем в 7,5%.
Причина проста: из-за низких темпов роста ключевые группы влияния не могли удовлетворять свои аппетиты по-прежнему, и стали решать проблему за счет бесправного в рамках "сувенирной демократии" населения.
Бессовестный грабеж, да еще в условиях видимого процветания, породил феномен "рассерженных горожан".
Перепугавшаяся власть пошла на попятную: в 2012 году рост официальных реальных доходов ускорился более чем в 10 раз (с 0,4 до 4,2%). Но теперь ресурсов "для распила" стало уже не хватать кланам коррупционеров — и они стали грызть друг друга, борясь за сократившиеся ресурсы. Внешним проявлением этой грызни стали "антикоррупционные" скандалы, создавшие угрозу правящему классу как таковому, а потому быстро спускаемые "на тормозах".
Эти скандалы были борьбой не против коррупции как явления, а против конкретных коррупционеров, и они не сопровождались реальными попытками изменить порочные правила, порождающие коррупцию. Последние, похоже, устраивали почти всех: скандалы вели к замене "чужих" коррупционеров на "своих" в рамках сохранения прежних правил игры.
Вероятно, в 2013 году правящая тусовка осознает, что подавление населения в краткосрочном плане менее опасно (и более приятно) для нее, чем межклановые распри, и вернется к политике образца 2011 года. Да, она будет разжигать ненависть к власти во все более широких слоях общества, но при этом позволит в преддверии кризиса (если не российского, то глобального) форсированно наращивать богатства бюрократии. А ведь последняя не собирается ждать ужасных плодов своей стратегии: она заранее готовится к катастрофе, выводя свои богатства в более фешенебельные и безопасные страны.
Таким образом, в ближайшие пять лет России, вероятно, предстоит вместе с миром рухнуть в разрушительную глобальную депрессию (при которой упадут цены сырья и сократится его экспорт).
В те же пять лет России предстоит — уже по сугубо внутренним причинам — сорваться в глубокий системный кризис, в новое Смутное время.
Падение в глобальную депрессию автоматически дестабилизирует нашу страну, но, если ключевым участникам мировой экономики удастся удерживаться на грани катастрофы, поддерживая относительную стабильность, — наша страна сорвется в свой собственный кризис сама, по собственным причинам.
Конкретный сценарий наступления Смуты пока не виден, так как все факторы возможной дестабилизации (удешевление нефти, разрушение советской инфраструктуры, обострение "дружбы народов", межклановые конфликты) не поддаются количественной оценке.
Однако в 2013 году и мировая экономика, и Россия, скорее всего, еще будут стабильны. Это ставит на повестку дня вопрос о предотвращении надвигающихся кризисов и, в случае неудачи, — о минимизации их последствий.
КАК "увести леммингов"?
Неоднородность правящего класса и обострение грызни внутри него дает шанс разъяснить ситуацию и перейти от политики воровства к политике развития.
Попытки этого, скорее всего, безнадежны, ибо классовые интересы доминируют над индивидуальным пониманием. Перед дефолтом 1998 года многие аналитики пытались разъяснить либералам опасность катастрофы и необходимость прекращения спекуляций на рынке ГКО.
Либералы видели последствия своей деятельности не хуже непрошеных доброхотов, но не могли остановиться. Каждый понимал: если он просто прекратит воровать, то лишится огромных денег, которые вместо него достанутся его коллегам или, еще хуже, конкурентам. Если же он будет пытаться ограничить механизмы разворовывания бюджета, уничтожающие страну, он станет врагом всего правящего класса и будет в лучшем случае уволен (а то и убит).
Понимание этого вынудило массы либералов, подобно стае леммингов, нестись к финансовой пропасти 1998 года и в итоге увлечь за собой страну.
Классовые интересы, какими бы самоубийственными они ни были, всегда доминируют над индивидуальными пониманиями членов класса: даже если все лемминги без исключения увидят, что несутся в пропасть, будучи объединенными в социальный организм, они не смогут и даже не захотят остановиться.
Таков важнейший практический урок дефолта 1998 года.
Применительно к современной ситуации он означает бессмысленность разъяснительной работы среди членов правящего класса: они прекрасно понимают характер и последствия своей деятельности. Периодически наиболее совестливые (или наименее аккуратные) не выдерживают и уезжают за границу, "на пенсию" (или выбрасываются на обочину конкурентами); это ведет лишь к передаче их полномочий другим, менее задумывающимся и потому более удачливым членам этого класса.
Леммингов нельзя остановить; их можно лишь увести в сторону, но это требует переубеждения "главного лемминга", непосредственно направляющего процесс и задающего его рамки.
Некоторые сдвиги в поведении российских властей (назначение ряда разумных министров, перевод С.Глазьева из Таможенного Союза в помощники Путина, поручение Академии наук разработать нелиберальную экономическую программу) вызывают слабые надежды.
И все усилия по повышению адекватности высшего российского руководства (которое из-за Смуты ждет либо камера в Гааге, либо шариатский суд в Чечне) полностью оправданы.
Вот только надеяться на то, что эти усилия заставят перейти от уничтожения страны к ее развитию, не стоит: вероятность отлична от нуля, но не очень сильно.
Ведь развитие страны означает сокращение воровства, то есть подрыв благосостояния правящего класса. И руководителю, который всерьез озаботится нормализацией России, предстоит объявить войну не на жизнь, а на смерть собственной опоре — тому правящему классу, который создан и выстроен его усилиями, в соответствии с его предпочтениями.
А новую опору, новую социальную базу придется создавать на пустом месте, голыми руками в условиях войны со своими вчерашними друзьями и подельниками, — и совсем не факт, что ее удастся создать.
Более того: развитие России превратит осуществляющего его руководителя в лютого врага Запада и Китая, так как создаваемые производства будут ограничивать импорт — и перекладывать прибыли (все более ценные по мере приближения глобальной депрессии) иностранных производителей в карманы российского бизнеса.
Важно и то, что деньги, выводимые сегодня из России и поддерживающие финансовую систему Запада, начнут возвращаться обратно. Это будет рассматриваться Западом как диверсия — и караться соответственно, вне рамок какого бы то ни было законодательства.
Таким образом, решиться на отказ от комфортного скольжения в пропасть ради нормализации России трудно и страшно: с точки зрения личного благоденствия руководителя страны это будет означать отказ от гипотетической катастрофы в неопределенном будущем в пользу немедленной и понятной катастрофы прямо сейчас.
Поэтому всерьез надеяться, что "верховный лемминг" озаботится своим долгом и кардинально изменит свою политику, не стоит.
Но стараться и прикладывать для этого все силы необходимо, ибо в истории иногда срабатывают и крайне низкие вероятности. Кроме того, прелесть общественных наук в принципиальной невозможности знать многое из того, что происходит прямо сейчас: многое становится понятным лишь с большим опозданием. Этот "принцип неопределенности" и обусловливает огромную роль личности в истории — и мы не должны опускать руки, так как на карту поставлено слишком многое.
С другой же стороны, в точках исторических переломов даже самое слабое воздействие может оказаться решающим. Каждый из нас может оказаться соломинкой, ломающей спину верблюда, — и мы обязаны использовать все имеющиеся или кажущиеся возможности до последней.
Потому что альтернатива слишком ужасна.
В аду Смутного времени
Сторонники лозунга "чем хуже, тем лучше" отличаются либо надежным гнездышком в фешенебельных странах, либо альтернативной интеллектуальной одаренностью, позволяющей не обращать внимания на неизменную чудовищность российских Смут, сопровождаемых голодом и массовым истреблением людей.
Лозунг "пролетариату нечего терять, кроме своих цепей" не выдержал проверку гражданскими войнами, голодом, эпидемиями и геноцидами: его авторы жили слишком цивилизованно для понимания того, что даже у последнего бедняка можно отнять жизнь.
Смута в завтрашней России будет означать не только социальный и политический, но и этнический конфликт. Поэтому максимальное сокращение ее длительности и разрушительности — категорический императив для всех, кто пытается жить в нашей стране.
С экономической точки зрения задачи предотвращения и прекращения Смуты почти не различаются: базовые меры примерно одинаковы (хотя, конечно, осуществлять их вне хаоса, при сохранении единства страны неизмеримо проще).
Глобальная депрессия приведет к распаду глобального рынка на макрорегиональные фрагменты. Главным дефицитом будет спрос; единственный способ выживания в этих условиях — развитие не внешних связей, но собственной экономики с максимальным использованием своих ресурсов.
В отличие от многих стран, Россия может развиваться на собственной базе: за счет модернизации инфраструктуры.
С точки зрения отдельной фирмы вложения в инфраструктуру невыгодны, так как окупаются долгие десятилетия (именно поэтому так износилась со времен Рейгана инфраструктура США). Поэтому развитие за счет модернизации инфраструктуры возможно лишь, исходя из интересов общества — с учетом всей совокупности выгод от роста деловой активности. Различие в подходах колоссально: с точки зрения фирмы первая ветка Транссиба окупилась через полвека — уже во время коллективизации, а с точки зрения общества — примерно за десять лет.
Это значит, что главным субъектом экономического развития России сегодня и завтра может быть только государство, причем служить оно должно интересам своего народа, а не чужого глобального бизнеса (интересы которого остервенело отстаивают либералы).
Модернизация инфраструктуры требует резкого ограничения коррупции (иначе деньги будут украдены и уйдут на Запад) и произвола монополий (иначе будет, как с медведевским "доступным жильем": вместо новой инфраструктуры возникнет новый уровень цен).
Вопреки насаждаемым либералами представлениям ни в том, ни в другом нет ничего принципиально сложного; заботящиеся о своих народах государства давно отработали соответствующие технологии.
Чтобы модернизация инфраструктуры развивала российских производителей, а не их иностранных конкурентов, нужен разумный протекционизм, — хотя бы на уровне Евросоюза. Это значит как минимум пересмотр кабальных условий присоединения России к ВТО или выход из этой организации (бесполезной для страны, экспортирующей сырье и оружие).
Модернизация невозможна в условиях рабского труда. Поэтому политика замещения россиян нелегальными мигрантами должна быть заменена политикой сохранения традиционного этнокультурного баланса. Этнические мафии, занимающиеся в том числе работорговлей и наркоторговлей, со всем своим политическим и юридическим обеспечением, должны последовательно уничтожаться в рамках борьбы с коррупцией.
Относительно сложные технологии требуют образованной рабочей силы. Поэтому образование и здравоохранение должны быть доступны для всех (при сохранении массовой бедности — бесплатны для большинства), а государство должно жестко контролировать их качество.
Оно же должно гарантировать экономическую составляющую права на жизнь — реальный прожиточный минимум (различающийся в зависимости от климата и уровня цен), без которого страна неминуемо превращается в концлагерь, а значительная часть населения утрачивает необходимые для модернизации мотивации просто от голода.
Работа по этим направлениям преобразит Россию в кратчайшие сроки и даже в самых бедственных условиях.

За 2014-й доля доллара в международных резервах ЦБ упала более чем на 5 процентов и достигла 39 процентов. Это следует из отчета Центрального банка.

Взамен регулятор наращивал евро - рост на 4,6%, а также фунты стерлингов - рост на 1%. На эти валюты, соответственно, сейчас приходится 46% и 10% резервов страны. Для сравнения еще два года назад американский доллар составляет в них 47%, евро - 41%, британский фунт - 9%. Долю швейцарского франка и японской иены в новом отчете охарактеризована " как незначительная".

За последние годы Центробанк в рекордно увеличил и долю золота в резервах страны, с 7 до 13%. По итогам прошлого года российский регулятор, купивший 172,9 тонн драгметалла, стал мировым лидером по покупке желтого металла . В результате за 2014 год запасы выросли на 16,5%, до 1206,8 тонн (38,8 млн тройских унций).

Накапливать юани в ЦБ пока не собираются. Курс китайской валюты не находится в свободном плавании, а жестко регулируется государством. Но в перспективе юань может стать понадежней доллара. Ведь у США огромный внешний и внутренний долг. Если грянет масштабный глобальный кризис, то "американец" долго не протянет. РГ