Санкт-Петербург _ Капитальный... пшик
Если прогуляться по домам, уже прошедшим капремонт, рассмотреть систему, так сказать, с лупой и непредвзято, начнешь испытывать досаду: столько речей произнесено, столько усилий приложено, столько денег вбухано! А результат, объективно говоря, не слишком...
• Собственник не знает (и, похоже, никогда не узнает), сколько же на самом деле стоил ремонт в его доме.
Как рассказывала председатель совета дома на Мойке, 104, Наталья Кущ, в их случае цена вопроса менялась несколько раз. Причем домовый актив потерял нить уже после первого пересмотра объема финансирования:
«Мы проголосовали за смету. Потом выяснилось, что это суммарная стоимость ремонта нашего и еще какого-то дома. Потом сумма уменьшилась во время торгов. На сколько, мы так и не поняли».
• За счет денег, наэкономленных при усушке-утруске, в программу включают сверхплановые объекты, чем фонд чрезвычайно гордится. И счет таким объектам идет на сотни: срочно взяли в работу внезапно признанные опасными фасады, втиснули в программу дополнительные лифты, взялись сверхпланово ликвидировать обнаруженную аварийность...
Неизбежен вопрос: как же составляются сметы работ, если заранее известно, что в процессе торгов суммы уменьшатся, часто весьма значительно? Как же определяются программа и финансирование, если их в конечном счете, как резину, можно растянуть на большее количество объектов?
Быть может, ответ в том, что госструктуры, отвечающие за капремонт, хотят обеспечить себе возможность финансового маневра?
• Вообще-то закон видит в собственнике личность заинтересованную и ответственную. Ему дано право участвовать в приемке и актировании ремонтных работ. Но это участие, будем честны, превращается в присутствие стороннего лица, не посвященного в детали, при разговоре давно знакомых друг с другом профессионалов. Заказчик и подрядчик что-то обсуждают, а собственник изо всех сил старается понять, о чем же идет речь.
Именно это и случилось, когда технадзор принимал новый водопровод на Мойке, 104, из которого вдруг начала хлестать вода. То, что «так и должно быть», собственники были вынуждены принять на веру.
Аналогичным образом они «участвовали» в обсуждении и других подробностей капремонта.
• Вот кто особенно интересен, так это непосредственные исполнители ремонта — те, чьи руки сверлят стены, засовывают в дыры новые трубы, сваривают, вкручивают, склеивают...
Подрядчик, пожелавший заполучить контракт на ремонт, должен выполнить множество условий: иметь в штате инженера, бухгалтера, еще каких-то администраторов. А вот иметь штатных рабочих от него не требуется. Так что, сначала он выигрывает конкурс, а уже потом нанимает рабсилу. Чаще всего мигрантов из Средней Азии, Белоруссии, Молдавии...
• Читаешь сводки Минстроя и задыхаешься от масштабности замысла! В региональные программы капремонта по всей России включены более 745 000 многоквартирных домов (весь жилфонд страны). И уже в первый год успели провести ремонт более чем в 21 000. А в 2016-м — уже почти в 40 000...
Здорово! Выходит, что менее чем через 25 лет всё в России будет капитально отремонтировано? Какая замечательная, прорывная идея — создать фонды капремонта в каждом регионе, ввести дополнительные платежи и — «эх, зеленая, сама пойдет...».
Энтузиазм быстро сходит на нет, когда понимаешь, что речь в сводках идет не о количестве отремонтированных домов, а об отдельных объектах в них. Где-то ремонт водопровода, где-то канализации, электрики, системы отопления — вот уже 4. И так — 40 000 раз.
Начинаешь рассматривать каждый объект в отдельности, и вовсе становится грустно.
На сколько же лет хватит такого ремонта, если здесь заткнули, там замазали, тут подкрутили?..