Показать скрытый текстНовая ссора с Эрдоганом лишила Москву возможности смягчить экономические последствия старой ссоры - с ЕС
«Над удолбанной Москвой в небо лезут леса,/Турки строят муляжи Святой Руси за полчаса», — пел Борис Гребенщиков в 1996-м. Несмотря на, мягко говоря, не безоблачный исторический опыт, — намек на который есть и у БГ, — постсоветская Россия и Турция долгое время были скорее партнерами, нежели врагами.
Разумеется, геополитическая «разность потенциалов» никуда не исчезла. Анкара довольно успешно окучивала этнически близкие республики бывшего СССР. Но протурецкая ориентация Баку не мешала состоятельным представителям азербайджанской диаспоры двигаться к верхним строчкам в рейтингах российских «королей недвижимости». А пантюркистские заявления Нурсултана Назарбаева не слишком осложнили участие Казахстана в Таможенном союзе. Более того, в октябре 2013-го казахстанский президент даже предлагал принять Турцию в этот альянс. Чтобы, помимо всего прочего, дезавуировать предположения о воссоздании СССР.
Эксперты посчитали назарбаевскую инициативу троллингом в ответ на еще более экзотическую идею присоединения Сирии к ТС. Но были лишь отчасти правы. В сопредельных государствах трудно найти лидера, более близкого по стилю и по духу Владимиру Путину, чем Реджеп Эрдоган. Неслучайно в волне протестов, охвативших Стамбул летом все того же 2013-го, многие наблюдатели видели аналогию не столько с «арабскими революциями», сколько с московскими «белоленточными» выступлениями.
Показательно и то, что именно с Эрдоганом Путин встречался в феврале 2014-го, когда события на Майдане приближались к кульминации. Впереди была не только сочинская Олимпиада, но и присоединение Россией Крыма, который для Анкары исторически и стратегически не менее важен, чем для Москвы. Турция итоги крымского референдума не признала, но и от резких выпадов в адрес Кремля воздержалась. И на фоне обмена санкциями и контрсанкциями турецкие продукты назывались в качестве чуть ли не главной замены попавшим под эмбарго европейским.
Причем только за последний год поставки турецкого мяса в Россию выросли в десять раз.
Путин как в воду глядел, когда в ходе той февральской встречи иллюстрировал Эрдогану, преимущества дружбы перед конфронтацией: «Турция, безусловно, наш привилегированный партнер. У нас очень добрые, хорошие отношения и имеют хорошую тенденцию к развитию. Достаточно сказать, что в прошлом году уже 4 млн российских туристов приехало в Турцию; это, конечно, впечатляет. С начала 1990-х годов турецкие строительные компании освоили у нас общий объем строительных работ в стоимостном выражении свыше $50 млрд, это тоже серьезная цифра».
А к концу 2014-го Эрдоган стал еще более привилегированным партнером. «Газпром» привлек Турцию к новому амбициозному газопроводному проекту, призванному заменить отвергнутый Европой «Южный поток».
Но экономика может не только сближать, но и ссорить. Понятно, что дальнейшему сближению Москвы с Анкарой не способствовали заявления Путина о геноциде армян столетней давности, которые российский президент сделал в апреле 2015-го на церемонии поминовения в Ереване. Но это далеко не единственная шероховатость в российско-турецких отношениях. И если Эрдоган предпочел акцентировать на ней внимание, значит, ему нужен был повод сыграть на обострение.
Причину логичнее искать в текущих событиях, нежели в истории. Например, в том, что многообещающий «Турецкий поток» начал тонуть в «дьявольских» деталях. Как позднее пояснил Путин: «Есть свои проблемы, свои вопросы, связанные с, примитивно говоря, торговлей, что раньше курица или яйцо — проект, допустим, «Турецкий поток» — его юридическое оформление, или скидки на продаваемый на турецкий рынок наш газ, либо сначала скидки, а потом юридическое оформление».
Российский президент рассказал о сложностях с «Турецким потоком» на полях саммита G-20 в Анталье. К тому моменту турецкий Botas успел подать на «Газпром» иск в арбитражный суд, ссылаясь на нарушение первоначальных договоренностей по скидкам. Но путинским козырем становился Иран.
В июне директор по международным связям Иранской национальной газовой компании (NIGC) Азизоллах Рамазани назвал «Турецкий поток» лучшим маршрутом для поставок в Европу после снятия санкций.
Помимо заинтересованности в новом газопроводном проекте, Россию и Иран объединяет нежелание терять Башара Асада. У президента Турции к сирийскому коллеге диаметрально противоположное отношение. Но «фактор Асада» позволял Анкаре успешно торговаться с Москвой и Тегераном. А подчас и сталкивать их друг с другом. Благо снятие санкций с Исламской республики делает ее даже более предпочтительным контрагентом для Европы, чем Россия, которая еще не прощена за Крым и Донбасс.
Но из-за парижских терактов президент Ирана Хасан Роухани отменил европейское турне. И единственным «человеком с Запада», который вступил с иранским лидером в постсанкционные экономические переговоры, стал Владимир Путин. В этот понедельник он побывал в Тегеране на Форуме стран-экспортеров газа.
Казалось, что Эрдогана переиграли. И теперь «наполнители» «Турецкого потока», объединившись, будут диктовать ему ценовые условия, а не он им. Но во вторник ракета «воздух-воздух», выпущенная турецким F-16 по российскому Су-24, показала, что до финала партии еще далеко.
После этого «удара в спину» президента Турции в российских СМИ уже назвали «отморозком». И наверное, такая оценка имеет право на жизнь. Проблема в том, что в обход «отморозка» Россия не сможет увеличить газовые поставки на юг Европы, а Иран – их начать.
Оба экспортера оказываются в роли незадачливых селян, которые рассчитывали было «отжать» перекупщика по цене. А тот в ответ начал размахивать ножом. Вроде бы товар задарма отдавать жалко. И, в то же время, другого оптовика не найти.
Неудивительно, что Дмитрий Песков отказался комментировать перспективы «Турецкого потока» в связи с инцидентом с российским бомбардировщиком. А турецкий министр энергетики Берат Албайрак выразил надежду на сохранение хороших отношений с Россией в энергетической сфере.
Можно быть отморозком, что называется, по жизни. Можно, и, наверно, гораздо выгоднее, «косить» под него. Но уж точно невыгодно загонять себя в ситуацию, когда твой доход и по большому счету – жизнь зависят исключительно от реальных и потенциальных отморозков.
Скрыть текст 
)
