Письменный стол БЗ. NF

Конечно же, входя в город, Серпентарий не ведал ни о доме 54, ни о том, что он Серпентарий, ни о чём он не догадывался, мучимый подхваченным во время ночевки под дождём в открытом поле сухим, дерущим горло кашлем. В город Серпентарий вошел со стороны зоологического сада, упирающегося одной своей стеной в зелень дерев, переходящих далее в вовсе уже непроходимую чащобу, преодолеть которую самому Серпентарию помогло не иначе как везение.

У вольера с красными волками, если верить надписи на табличке, прикрученной намертво к металлической сетке, Серпентарию стало совсем худо, и он свалился в желтеющую уже траву, потеряв сознание. Там и нашла его Серенада, совершающая послеобеденный моцион по зоосаду в целях укрепления нервной и иммунной систем организма.

Серенадой девочку назвал папенька, имеющий склонность к романтике и беспробудному пьянству, придя в органы ЗАГС оформлять свидетельство о рождении ребёнка, без чего маменьку новорожденной Серенады вместе с нею самой из родильного дома доктора не отпускали. Скандал, конечно, вышел знатный, но переименованием ребёнка не закончился, в связи с чем в школе девочку звали Серя, а сама она представлялась при знакомстве Сиреной, каковое имя и подтверждала, если в компании, где она присутствовала, начинали петь песни. В этом она унаследовала папенькины гены.

Справный в общем-то мужик, бесхозно валяющийся на газоне в непосредственной близости от вольера с кровожадными хищниками, которых Серенада, привыкшая к общению с пресмыкающимися, несколько побаивалась, привел женщину в глубокое изумление своим видом. По мнению Серенады, разменявшей к пятидесяти годам девяносто килограммов веса нетто, человек, лежащий в траве был измождён до крайности. Разница в весовых категориях позволила Серенаде взвалить бесчувственное тело будущего Серпентария на плечо и унести в свою однокомнатную норку, расположенную в доме неподалёку от зоологического сада.

Стоило ли лишаться всего, чтобы вновь начать собирать?

И Серпентарий начал готовить бегство. Серенада, имевшая склонность к тотальному контролю окружающей среды, изначально выстроила отношения таким образом, что тайный побег был практически невозможен, а попытки договориться игнорировала как бредовые.

Тяжелая деревянная дверь закрывалась на сувальдный замок с единственным ключом, изъять который не представлялось никакой возможности. А расположение квартиры на последнем этаже пятиэтажного кирпичного дома исключало возможность побега через окно.

День за днём проводил Серпентарий в поисках выхода из ловушки, понимая, что в скором времени сама мысль о побеге станет блёклой и безнадежной, после чего уйти будет невозможно. И наконец, дождавшись, когда Серенада поутру удалилась в направлении своих питомцев, не забыв закрыть дверной замок на три поворота ключа, он, пугаясь собственной безрассудности, взобрался на перила балкона, уцепился дрожащими от ужаса пальцами за балконный козырёк и неимоверным для непривычного к физическим упражнениям человека усилием взобрался на этот треклятый балконный навес.

Едва не полчаса Серпентарий успокаивал дыхание и сердцебиение, оказавшись на полпути к свободе. Наконец он решился выбраться на крышу, где и обнаружил ведущую вниз пожарную лестницу, заканчивающуюся на высоте оконных рам второго этажа. Собрав покидавшую его решимость, Серпентарий ступил, идя спиною вперёд, на первую ступень и начал своё нисхождение.

Лестница казалась бесконечной, но закончилась гораздо раньше, чем наш герой был готов её покинуть. Однако его желания не имели на действительность никакого влияния, и обессилевшие пальцы, судорожно цеплявшиеся в последнюю перекладину лестницы, разжались сами собой. От удара о землю ступни, казалось, взорвались болью, и Серпентарий взвыл раненым зверем.

— Откуда ты, небесный посланник? — раздался откуда-то из невидимости спокойный голос.

Серпентарий поднял голову и увидел благообразного бородатого старца в живописных лохмотьях, сидящего на пеньке от спиленного тополя и взирающего на происходящее с безмятежностью Будды.

удалено по просьбе автора

Как бы это ни было странно, но даже самым настоящим сказочным принцессам не удаётся выспаться точно так же, как любой обычной девочке. Можно с закрытыми глазами ткнуть пальцем в большущую карту мира на стене и смело утверждать, что если в этой точке планеты живёт девочка, уже научившаяся хотя бы ходить (я уже не упоминаю об умении разговаривать), то ей наверняка не дали сегодня выспаться. Так странно устроена вселенная. Но воспитанные девочки не тычут никуда пальцами, хотя бы и в карту мира.
Принцессу, о которой пойдёт речь в этой сказке, зовут Чудо. Вполне себе нормальное имя, ничуть не хуже любого другого, было бы куда печальнее, если бы её звали Беда. Или если бы она была твёрдо уверена, как известный всем первоклассник, уверявший учительницу, что его зовут Отстань.
Нет, у неё, конечно же, было и другое, официальное имя. То, которое пишут в документах и которым, когда вырастет, принцесса будет подписывать указы и соглашения с другими державами. Если, конечно, на жизненном пути ей не встретится благородный принц, который возьмёт на себя тяготы забот о процветании королевства, предоставив принцессе возможность заниматься действительно важными вещами. Любая девочка знает, что же это за действительно важные вещи. Если вы спросите, что это за вещи, она ответит вам без всякой подготовки и не особо задумываясь, а уж сказочная принцесса и вовсе знает, что входит в список этих самых важных вещей чуть ли не от рождения.
И необходимость просыпаться рано утром тоже входит в этот список действительно важных вещей. И чем старше становится девочка, тем важнее эта необходимость. Взрослые же вообще за редкими исключениями не любят долго играть, они просыпаются рано утром и будят всех, кто попадает в их поле зрения, они много ещё чего делают. И не всё, что они делают, можно понять. В самом деле, как может человек в здравом уме решить, что, скажем, возможность посидеть в тёплом кабинете с книгой может быть важнее, чем прокопать в сугробе нору до центра земли? Нет, никто не спорит, книги бывают очень интересными, но не всё же время! К сожалению, даже самые лучшие экземпляры взрослых порой становятся неспособны понять простейшие вещи. Это иногда пугает, особенно если представить, что взрослыми рано или поздно становятся все. И судя по тому, что ни одной дыры до центра земли нигде нет, можно предположить, что эта проблема всеобщая.
Конечно, есть некоторые взрослые, которым приходится становиться такими: учителя, например, или постовые полицейские. Но чтобы все и всегда… Есть в этом какая-то страшная тайна.
Принцесса Чудо пообещала себе, что как только у неё выдастся свободный часок-другой, она обязательно займётся этим важным вопросом. Жаль только, что именно сейчас у неё нет даже свободной минутки: усевшаяся в удобное кресло рядом с кроватью принцессы придворная фея Арнетт уже нервно начинала перелистывать страницы громадного фолианта, возлежащего у неё на коленях, а запущенный феей разбудильник противным звонким голосом в который уже раз рассказывал сегодняшнее расписание принцессы, особо делая упор на то, как уменьшается время, выделенное ей для личных дел.
Разбудильник был личным изобретением феи Арнетт, пришедшим ей в голову почти сразу после того, как она стала наставницей принцессы. Дело в том, что обычный будильник принцесса игнорировала с поистине королевским величием, как бы он ни гремел и ни орал. А вот чувство ответственности срабатывало прекрасно, и стоило разбудильнику, который выглядел как пузатый старикашка ростом по колено принцессе, начать рассказывать, что и по какой причине ей предстоит сегодня сделать, как сон позорно сбегал. Впрочем, иногда, как, например, в описываемое сейчас утро, принцессе удавалось игнорировать разбудильник, и ему приходилось повторять свои занудства ещё раз. Или два. Или три.
И вот что странно: если ты самая обычная девочка, то на тебя сваливаются самые обычные дела, а если ты сказочная принцесса, то самые обычные дела никуда не деваются, но к ним ещё добавляются дополнительно такие хлопоты, о которых обычные девочки даже никогда не задумываются. Скажем, к примеру, может ли девочка, у которой родители содержат кафе или постоялый двор, столкнуться с необходимостью разобраться с семейкой непоседливых и вороватых пикси, внезапно поселившейся на чердаке одного из столичных домов? Ну разве что пикси поселились бы в доме, где живёт эта девочка. Но даже в этом случае она бы лишь столкнулась с такой проблемой. А вот решать её пришлось бы, как и сейчас, самой младшей ученице Академии Фей, принцессе Чудо.
А как вы думали? Принцесс называют сказочными вовсе не потому, что про них рассказывают сказки. Сосем наоборот: про них рассказывают сказки потому, что они сказочные принцессы. И если принцессе всего шесть вёсен отроду, то её волшебных умений хватает именно на то, чтобы избавить дом обычного горожанина от нашествия легкомысленного Маленького Народца. Конечно же, за всем этим присматривает настоящая взрослая фея, чтобы, если вдруг что-то пойдёт не так, вмешаться и не допустить никаких неприятностей.
Когда ты фея, настоящие беды случаются с тобой очень редко, и связаны они чаще всего не с тем, что происходит вокруг тебя, а с тем, что внутри. Всё остальное – просто неприятности. Так постоянно говорила принцессе её наставница, фея Арнетт. Принцесса, если говорить совсем уж честно, не очень-то понимала, о чём эта фраза, но после частого повторения просто запомнила её.
Из воплей разбудильника принцесса узнала, что сегодня с утра ей предстоит урок по способам изгнания Маленького Народца, при которых не происходит особых разрушений. Затем экзамен по этому уроку, а после совместного обеда с родителями – практическое занятие в городе.
– Леди Арнетт, – спросила принцесса, – разве не опасно использовать волшебство сразу же после того, как только что его изучишь?
– Конечно, нет, девочка, – улыбнулась фея. – Вот если бы ты научилась общаться с Маленьким Народцем на прошлой неделе, а сегодня научилась бы варить, например, зелье дальновиденья, то что бы ты помнила лучше: как готовить зелье или как избавиться от незваных гостей из-под Холмов?
– Из-под Холмов? Почему из-под холмов? – удивилась девочка.
– Это очень давняя история. Если ты прямо сейчас начнёшь переодеваться, я её тебе расскажу.
Вообще-то принцессы не одеваются самостоятельно, у них для этого есть целая толпа помощниц. Нянек, если принцесса ещё совсем маленькая, или фрейлин, если принцесса уже достаточно взрослая, чтобы участвовать во всевозможных балах, выездах и салонах. Но фея Арнетт в самом начале обучения заявила, что ученица феи, не умеющая самостоятельно одеться, это нонсенс. А нонсенсы феи могут изучать, но никак не обучать.
Принцесса Чудо поначалу думала, что «нонсенс» – это такое ругательство, специально придуманное, чтобы называть им девочек-растяп. Оказалось, нонсенс – это попросту бессмыслица. А ругаться фея Арнетт считает недостойным настоящей феи.
Так что нянькам-фрейлинам осталось только сопровождать принцессу Чудо во время официальных приёмов и балов, для которых к её счастью почти не оставалось времени после начала обучения. Присутствие принцессы на больших, малых и тайных королевских приёмов не считалось таким уж необходимым, и это очень радовало.
Пока девочка переодевалась, фея Арнетт, как и обещала, рассказывала, почему Маленький Народец называют ещё жителями Холмов. Оказывается, когда-то давно, когда на свете не было не только мамы и папы принцессы Чудо, но даже пра-пра-пра-пра-пра-прадедушка Гаролиан Первый, основатель королевства, был всего лишь баронетом Гаролианом, у Маленького народца было своё Королевство Под Холмом. У них были бессмертные и единственные повелители: король Альберон и королева Титания. Жизнь Маленького Народца проходила вдали от тревог и волнений человеческого мира, а встреча с кем-то из жителей Холмов считалась невероятной удачей.
Принцесса подумала, что считать удачей встречу с пикси или леприконом довольно сложно, если, конечно, у тебя нет цели расстаться с каким-нибудь своим имуществом. Она поделилась сомнениями с наставницей, и фея Арнетт, рассмеявшись, сказала, что в те времена Маленький Народец не тащил всё, до чего мог дотянуться.
– В те далёкие времена, – продолжала она, – любой из Маленького Народца был невероятным богачом даже по сравнению с твоим отцом. А ведь ваше королевство считается самым богатым во всём Восточном Пределе. Люди тогда едва-едва научились добывать и обрабатывать медь и бронзу. Жители же Холмов в то далёкое время уже создавали оружие, которое было больше похоже на произведения искусства. Мечи из холодного железа, выкованные гномами в самых глубинах Холма, стоили столько, что за один такой меч можно было купить пару не очень крупных замков со всеми его жителями.
Оказалось, что такое положение вещей не устраивало властителей людей. Они наняли отряд волшебников, которым было поручено избавиться от Маленького Народца. Волшебники долго что-то считали, вычисляли и раздумывали, а в результате придумали закрыть вход в Королевство Под Холмом. Могущественное колдовство не просто запечатало вход под Холм, но и остановило в нём время. Иначе Маленький Народец, конечно же, смог бы уже давно разобраться с заклятием и вернуться назад. А сейчас время под Холмом не двигалось вообще.
Из Маленького Народца на земле осталось всего лишь немного пикси, несколько леприконов, говорят, что где-то видели парочку гномов. Ну и кто-то ещё по мелочи. Когда волшебники накладывали своё заклинание, эти несчастные оказались снаружи. В один момент из богачей они превратились в ненужных никому попрошаек. А под Холмом до сих пор ждут пробуждения король Альберон, королева Титания и огромное множество их подданных.

За то время, пока фея Арнетт рассказывала о делах давно минувших времён, принцесса успела переодеться в удобный балахон, на котором не оставалось следов даже от самых прилипчивых ингредиентов. На ноги она надела удобные кожаные сапожки с загибающимися носами и толстой подошвой и замерла на пороге умывальни, внимательно слушая рассказ наставницы. Ей оставалось только умыться, надеть невысокий ученический колпак, взять сумку, в которую давно было уложено всё, что может пригодиться ученице феи, и она была готова отправиться на встречу новому дню.
Фея Арнетт улыбнулась.
– Беги умываться, девочка, нам надо ещё успеть очень много.
Но судьбе в это утро было угодно нарушить планы феи. Едва принцесса скрылась за дверью умывальни, как в её покои вошел посыльный гвардеец от короля.
– Его Величество просит прибыть Её Высочество в зал для Малых Приёмов! – громко заявил он с порога.
– Что-то случилось? – забеспокоилась фея.
– Да как сказать, Ваше Магичество, – замялся гвардеец. – К нам прибыло посольство из Загорного Султаната. Посол, сын визиря, человек спокойный, рассудительный, хоть и не мне об этом судить. А с ним приехал сын. Лет ему около шести, и такое впечатление, что это не один мальчик, а полдюжины. Он появляется и исчезает в самых неожиданных местах, что уже едва не привело к международному скандалу. Вот Его Величество и решил возложить опеку над ним на Её Высочество.
– То есть, на меня, – печально вздохнула фея Арнетт. – Ну что же, сейчас придём.

* * *
Складывалось впечатление, что в зал для Малых Приёмов проникли вандалы. Посреди зала валялось разбитое вдребезги кресло. Стол, за которым проходили совещания Королевского Совета, был сдвинут со своего обычного места ближним к витражным окнам углом метров на пять, а в одном из самих окон виднелась круглая дыра. Гвардейцы стояли полукругом перед троном короля, окидывая настороженными взглядами замершую фигуру высокого человека в экзотическом наряде, охватившего руками маленького мальчика.
Судя по всему, это и были посол с сыном. Оба они были укутаны в расшитые золотыми узорами парчовые халаты, над которыми возвышались тюрбаны с плюмажами, что ещё больше увеличивало рост посла, который и без того чуть ли не на целую голову возвышался над рослыми гвардейцами.
– Что здесь происходит? – спокойно поинтересовалась фея Арнетт, не обращаясь ни к кому конкретно.
Гвардейцы заметно расслабились. Они тоже были уверены, что в присутствии феи никаких проблем возникнуть не могло.
– Ваше Величество, – громко отрапортовал гвардеец, которого посылали за принцессой, – Её Высочество прибыла по Вашему приказанию.
В армии так положено. Даже если кто-то попытается кого-то о чём-то попросить, его попросту не поймут. Зато приказы выполняются без всяких размышлений и обсуждений. А о выполнении докладывается тому, кто приказал.
Принцесса подошла поближе к мальчику, который и сам, как оказалось, был перепуган и вовсе не выглядел таким уж ходячим бедствием, как рассказывал фее гвардеец.
– Здравствуйте, – поздоровалась принцесса с послом. – Здравствуйте, – повторила она, обращаясь к мальчику.
В придворных обычаях вежливость стоит на первом месте. Есть множество знаменитых генералов, например, которые добились своих чинов на поле боя. Это обычно храбрые и честные люди, но многие из них понятия не имеют, как правильно обратиться к незнакомой даме или, например, что нельзя сморкаться в скатерть. Да-да! Бывают и такие люди, которые не знают, что в скатерть сморкаться неприлично. И среди них бывают генералы. Их, конечно, уважают за боевые заслуги, но за спиной частенько смеются и кривят лицо. Что поделать, таковы придворные манеры.
Вот только принцесса никак не может позволить, чтобы за её спиной раздавалось гадкое хихиканье, поэтому ей приходится в присутствии посторонних вести себя безупречно. Это значит, что её невозможно упрекнуть в отсутствии хороших манер, и она ни в коем случае не перепутает за столом вилку для омаров с чайной ложечкой. В случае, если принцесса, которую не в чем упрекнуть с точки зрения хороших манер, услышит за спиной смешочки, весельчака могут наказать и весьма серьёзно.
Поэтому принцесса обратилась к стоящему перед ней мальчику на вы и очень уважительно.
– Здравствуйте, – практически в один голос ответили посол и мальчик. У посла акцент практически не был слышен, а у его сына получилось что-то похожее на «страстуйтэ». Наверное, он совсем недавно начал учиться языку, на котором говорили в королевстве, где жила принцесса.
– Я дочь короля Мианида IV, меня зовут принцесса Чудо, – представилась девочка, приседая в реверансе.
– Весьма польщён знакомством с Вами, Ваше Высочество, – поклонился посол, – моё имя Сеаледдин ибн Эксан, я голос моего повелителя султана Аххамедта Второго Доблестного в ваших землях. А этот мальчик – мой сын, Дильхан. Мы только сегодня завершили свой долгий путь от сияющих башен Багарры, прекраснейшего в подлунном мире города, к Вашему ослепительному дворцу.
Да-а... Боюсь, что жители Загорного Султаната изъясняются именно так. Высшим шиком у них считается наговорить огромное количество слов, не сказав ничего конкретного. И это ещё посол наверняка сдерживался, потому что разговаривал с ребёнком. Представляете, что приходилось выслушивать королю?
– Мой единственный сын, которого я имею удовольствие представить Вам, будет безмерно счастлив, если Вы окажете ему благосклонность и познакомите с языком и обычаями Вашей страны.
– Буду рада оказаться для вашего сына проводником по своей стране, – снова присела в реверансе девочка. Фея Арнетт наградила её одобрительным взглядом.
– Могу ли я пригласить вас на прогулку, благородный Дильхан? – спросила принцесса у мальчика.
Посол быстро проговорил что-то на незнакомом принцессе чирикающем языке, и его сын, поклонившись отцу, затем королю, а после и принцессе, с ожиданием уставился на девочку.
Принцесса наклонила голову и двинулась к выходу. Мальчик и фея последовали за ней. У посла, короля и гвардейцев вырвался одновременный вздох облегчения.
Мальчишки!