монашек усталый в подряснике старом
о чем загрустил ты средь трапезы скудной?
Ты волю ли вспомнил?Любовь роковую?
И свет нестерпимый из глаз изумрудных?
Ты солнца ли просишь?Но в келье убогой
Из света лишь свечи и те еле светят.
О чем загрустил ты склонясь с черствым хлебом?
О том что мы бренны и мир наш не вечен?
В бурлении жизни лишь ты непреклонный
С лицом как с иконы и черен как ворон
Монашек усталый ,зачем она снится?!!
ведь ты просыпаешься с горестным стоном.
Любить ее-мука,забыть- преступленье!
за то что так часто тебя предавала
ты сам тихо шепчешь :"Прощенья!прощенья!"
Христос покосился на свет свечи алой
и смотрит с распятья глазами пустыми...
...убогая келья и вечная схима...
вот также и я: я любовь свою создал
из грез и желаний ,из пара и дыма
и нет мне забвенья ,лишь боль и разлука
я сам себе постриг,я сам себе схима...
о чем загрустил ты средь трапезы скудной?
Ты волю ли вспомнил?Любовь роковую?
И свет нестерпимый из глаз изумрудных?
Ты солнца ли просишь?Но в келье убогой
Из света лишь свечи и те еле светят.
О чем загрустил ты склонясь с черствым хлебом?
О том что мы бренны и мир наш не вечен?
В бурлении жизни лишь ты непреклонный
С лицом как с иконы и черен как ворон
Монашек усталый ,зачем она снится?!!
ведь ты просыпаешься с горестным стоном.
Любить ее-мука,забыть- преступленье!
за то что так часто тебя предавала
ты сам тихо шепчешь :"Прощенья!прощенья!"
Христос покосился на свет свечи алой
и смотрит с распятья глазами пустыми...
...убогая келья и вечная схима...
вот также и я: я любовь свою создал
из грез и желаний ,из пара и дыма
и нет мне забвенья ,лишь боль и разлука
я сам себе постриг,я сам себе схима...