Ночь длинных ковшей, какие мысли навевает у местного бузнис-сообщества

Запутавшись в шубе, великий командор упал и тут же почувствовал, что у него из штанов вытаскивают драгоценное блюдо. Когда он поднялся, то увидел, что офицер с бесчеловечной улыбкой взвешивает блюдо на руках. Остап вцепился в свою собственность и вырвал ее из рук офицера, после чего сейчас же получил ослепляющий удар в лицо. События развертывались с военной быстротой. Великому комбинатору мешала шуба, и он некоторое время бился с врагами на коленях, меча в них медалями за спасение утопающих. Потом он почувствовал вдруг неизъяснимое облегчение, позволившее ему нанести противнику ряд сокрушительных ударов. Оказалось, что с него успели сорвать стотысячную шубу.
— Ах, такое отношение! — пронзительно запел Остап, дико озираясь.
Был момент, когда он стоял, прислонившись к дереву, и обрушивал сверкающее блюдо на головы нападающих. Был момент, когда у него с шеи рвали орден Золотого Руна и командор по-лошадиному мотал головой. Был также момент, когда он, высоко подняв архиерейский крест с надписью «Во имя отца и святаго духа», истерически выкрикивал:
— Эксплуататоры трудового народа! Пауки! Приспешники капитала! Гады!
При этом изо рта у него бежали розовые слюни. Остап боролся за свой миллион, как гладиатор. Он сбрасывал с себя врагов и подымался с земли, глядя вперед помраченным взором.
Он опомнился на льду, с расквашенной мордой, с одним сапогом на ноге, без шубы, без портсигаров, украшенных надписями, без коллекций часов, без блюда, без валюты, без креста и брильянтов, без миллиона. На высоком берегу стоял офицер с собачьим воротником и смотрел вниз, на Остапа.
— Сигуранца проклятая! — закричал Остап, поднимая босую ногу. — Паразиты!
Офицер медленно вытащил пистолет и оттянул назад ствол. Великий комбинатор понял, что интервью окончилось. Сгибаясь, он заковылял назад, к советскому берегу.

Суд решил судьбу здания-муравейника, в недрах которого работает секретное кафе, продают сомнительные телефоны, дерутся и насилуют

Язва Центрального рынка
Суд принял решение снести все пристройки возле дома № 12а на ул. Мичурина — пожалуй, самого известного в Центральном районе места, где с утра до ночи продают подержанные мобильные телефоны и бытовую технику без документов. В ходе проверки прокуратура обнаружила, что под видом ремонта магазин оброс несколькими этажами торговых площадей, официально не зарегистрированных. Собственники здания не согласны с выводом суда и намерены обжаловать решение. В полиции полагают, что демонтаж оздоровит криминальную обстановку в районе. О том, что ждет разросшееся в огромный лабиринт здание на ул. Мичурина, 12а, что о нем думают архитекторы и какие незаконные постройки уже сносили в Новосибирске — в материале корреспондента НГС.НОВОСТИ.

Центральный районный суд Новосибирска поддержал требование прокуратуры снести незаконные пристройки к зданию на ул. Мичурина, 12а. Решением от 27 ноября судья постановил привести здание к состоянию, в котором оно было до реконструкции. Процессу предшествовали проверки, в ходе которых вскрылись многочисленные нарушения, допущенные при проведении ремонта.

«В нарушение требований ст. 51 Градостроительного кодекса Российской Федерации ООО «Степл» и ООО «Шанс-С» осуществили строительство объекта капитального строительства — пристройки к зданию по ул. Мичурина, 12а — без соответствующего разрешения», — расшифровали суть претензии в прокуратуре Центрального района.

Представитель структуры Наталья Ровченя уточнила: «В результате реконструкции площадь увеличилась вдвое, а пристройки обхватили здание со всех сторон».

Претензии возникли к соблюдению пожарной безопасности в здании — во время проверки нашли 15 грубых нарушений. В 2007 году по аналогичной причине деятельность здания пытались приостановить, но тогда суд ограничился максимальным по тем временам штрафом — 20 тыс. руб. Нынешнее решение суда в силу еще не вступило. По этой причине собеседница не смогла назвать, когда и как будет проходить процедура сноса, а также кто именно будет выполнять демонтаж. Один из совладельцев компании ООО «Степл» Владимир Красов с позицией прокуратуры не согласился — по его словам, разрешения на реконструкцию у его компании было, однако «законы поменяли, и мы завязли в изменениях».

«Решение мы обжалуем, будем пытаться найти компромисс. Мы уже 10 лет тут [работаем]. Ну, если нет — значит, будем восстанавливать, как было», — заявил г-н Красов.

Ни в отделе архитектуры и строительства Центрального округа Новосибирска, ни в инспекции госстройнадзора НСО не сумели уточнить дату постройки основного здания по адресу Мичурина, 12а. Однако уточнили масштаб перестройки: «Реконструкция началась где-то в 2002–2004 году. Раньше это было трехэтажное кирпичное здание метростроя — оно осталось внутри. А все, что заросло вокруг него, это и есть пристройки: башенки, [павильоны,] которые стоят на тротуарах и слева-справа, — все это пристроенное, самострои», — рассказали в инспекции госстройнадзора. Небольшая часть здания действительно выглядывает между двух «башен» пристройки: серая стена и узкие окна.

Изнутри же комплекс видится единым лабиринтом и представляет потрясающую агломерацию магазинчиков, стеклянных витрин и всевозможных салонов — от парикмахерских до офисов фирм, оказывающих малопонятные услуги. Визуально львиную долю здания занимают точки по продаже подержанных телефонов, продавцы которых назойливо предлагают товар каждому проходящему мимо. По данным электронного справочника 2ГИС, в здании размещаются 96 организаций: фирмы по продаже мобильников соседствуют с ломбардами, службой доставки японской кухни, разработчиками интернет-проектов и гостиницей.

В отделе полиции № 1 «Центральный», который расположен в 300 м от здания, известие о сносе пристроек встретили с одобрением.

«Это место — криминальный очаг на территории Центрального района, его закрытие оздоровит обстановку в районе рынка.

В здании идет активная скупка и продажа мобильных телефонов без документов. Там же находится нечто вроде гостиницы, где проживают граждане из ближнего зарубежья — не очень спокойное место», — рассказали полицейские, вспомнив несколько вызовов на драки и как минимум один факт изнасилования. На первом этаже здания, по информации полиции, в формате «для своих» работает также кафе восточной кухни без вывески — «место тоже достаточно неспокойное и криминальное». Жалобы на шум и нарушения порядка от жителей соседних домов в дежурную часть отдела поступают регулярно.

Сами продавцы телефонов и комиссионной бытовой техники обвинения полиции отвергают с яростным негодованием. «Ты что, прокурор — ворованным называть? Может, человек купил новый телефон, старый мне принес и продал, а я его тебе продам — какой тут криминал?» — возмутился продавец одной из точек продаж, попросив тем не менее не упоминать его имени. Его коллеги отзываются о своем бизнесе в тех же интонациях. На вопрос, куда торговля переместится после сноса здания, они пожимают плечами — похоже, в такой исход дела мало кто верит.

Совладелец ООО «Степл» Владимир Красов, которого спросили, что он думает о происхождении народного названия «дом ворованных телефонов», парировал: «Их в переходе метро «Площадь Маркса» в 5 раз больше — те же арендаторы, что и у нас!».

Член правления Новосибирского отделения Союза архитекторов РФ Игорь Поповский заявил, что здание на ул. Мичурина, 12а со всеми его постройками архитектурной ценности не представляет, и одобрил его снос. «Бесспорно, этот объект в центре города находиться не может. Это объект мусорного пространства — самостийного захвата территории, нерегулируемой застройки, построенной на криминальных схемах. Весь Центральный рынок сейчас представляет собой такое пространство. Чисто утилитарные вещи, которые владельцы используют, чтобы извлечь максимальную прибыль, не исходя ни из культурных, ни каких-либо других ограничений. Чисто меркантильные интересы», — заключил архитектор.

Борьба с незаконными пристройками в Новосибирске идет уже несколько лет. Одним из первых стал демонтаж пристройки к дому № 41 на ул. Крылова в 2008 году, инициированный жильцами: они через суд заставили предпринимателя снести в торце здания сооружение, в котором разместились парикмахерская, обувная мастерская и магазин. В прошлом году рядом со спорным зданием на Мичурина снесли пристройку к фирменному магазину «Ирмень», которая вплотную прилегала к торговому помещению. В 2013-м на перекрестке ул. Сибиряков-Гвардейцев – ул. Вертковская снесли магазин гвоздей. Инициатором демонтажа выступила мэрия, которая расторгла договор с предпринимателем, задержавшим арендные платежи за участок. Информацию о количестве незаконных пристроек, сноса которых добиваются или будут добиваться в ближайшее время через суд, в мэрии Новосибирска оперативно предоставить не смогли.

Под ковшом экскаватора рухнул суд

А, может быть, судебная власть и сама превратилась в «незаконный ларек», так что любой чиновник вправе ей указать: «вас тут не стояло!»
13.02.2016 Теги: москва, мэрия, снос


Фоторепортаж Евгения Фельдмана

За звоном стекол, грохотом кирпичей и плачем разоряемой мелкой буржуазии мы даже не заметили, как в Москве скончалась судебная власть. Тихо и незаметно: в том смысле, что правительство Москвы, вынося решение № 829-ПП, просто упустило ее из виду. Забыли про суд и забили на него. «Потом подтвердят». Ведь точно так же всегда действуют и «правоохранительные органы»: мы посадили — они подтвердят.

К этому, в общем, шло давно, но в ночь на 9 февраля 2016 года страна перешла уже в новое измерение. Ведь даже в фильме «Левиафан», точно отразившем степень человеческого бесправия по состоянию на прошлый год, решение о сносе дома все же выносит суд — пусть злой и несправедливый, даже карикатурный, но все же суд. А теперь, значит, и этого не надо.

Постановление Правительства Москвы № 829-ПП «О мерах по обеспечению сноса самовольных построек на отдельных территориях города Москвы» было принято со ссылкой на пункт 4 статьи 222 Гражданского кодекса РФ, который был внесен в эту статью только полгода назад, 13 июля 2015 года.

Спасибо блогеру Boris Lvin, который уже 10 февраля изложил в ЖЖ всю историю статьи 222 про самовольные постройки: как менялись взгляды государства на этот вопрос начиная с 1994 года. Мы не последуем в столь дальний экскурс, но вот что раскопал Lvin относительно пункта 4, который фактически ввел административный (внесудебный) порядок сноса «самостроя», до чего раньше не додумались.

Как проследил Lvin со ссылками на опубликованные материалы Думы (здесь мы опустим интереснейшие детали законодательного процесса — желающие могут ознакомиться с ними в блоге), пункт 4 ст. 222 ГК РФ был контрабандой прицеплен к совершенно другому и скорее техническому проекту, который имел целью привести в порядок сделки, заключенные до 2014 года в Крыму. Несмотря на то, что против административного порядка сноса возражали депутаты от КПРФ (логично, потому что новшество может скоро приехать на наши шесть соток), которым даже обещали дальнейшее обсуждение проекта в сентябре, 3 июля, в последний день весенней сессии 2015 году в Думе, поправка была принята сразу во втором и третьем чтениях. Кто ее пролоббировал, установить не удалось, но с точки зрения его политических последствий (а к ним, без сомнения, относится потеря работы пока сотнями — но это лишь начало — людей) этот законопроект не обсуждался.

Разумеется, с «самостроем» надо бороться, вопрос в том — как.

В «неотменяемой» главе 2 Конституции РФ: «Права и свободы человека и гражданина» — пока осталась нетронутой статья 35, а ее пункт 4 вполне однозначен: «Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда». И как же теперь? А теперь уже никак. Спорить есть кому, да негде.
Ведь суд — то единственное место, где в ином государстве слабый может выиграть у сильного, а гражданин у чиновника, — превратился в чисто декоративный орган, в бантик на ОМОНе, который днем разгоняет пикеты, а по ночам по совместительству теперь громит «ларьки». Началось это не вчера, но на всех уровнях: вместо того чтобы защищать слабых, судьи стали оглядываться на сильных, но сами сильнее от этого не стали. Если бы не выпали зубы у Конституционного суда, разве пришло бы кому-нибудь в голову в Думе (да и в Главном государственно-правовом управлении президента, которое за этим следит) тащить в ГК поправку, явно противоречащую Конституции? А ничего, суды на всех уровнях потом «засилят».

Уполномоченный по защите прав предпринимателей Борис Титов, комментируя события ночи на 9 февраля, отметил, что «речь идет о некотором противоречии в законодательстве, которое каждый трактует в свою пользу, но формальная правота на стороне мэрии». Все равно ему респект, потому что на сайтах «Опоры России» и «Деловой России» про это вообще ничего нет. Но «формальная правота» в споре о собственности может быть только на одной стороне — на стороне суда. По оценкам экспертов, судебные решения в их пользу были у половины владельцев «ларьков». Но точно не было ни одного решения против них в пользу правительства Москвы — иначе мы увидели бы возле новых московских руин судебных приставов, а их там не было — только ОМОН.

Но если даже собачью будку, а не то что капитальный магазин, можно снести без судебного решения и пристава, и ближайший прокурор не назвал это тотчас же самоуправством, то для чего судебная власть?
Интересно было бы получить комментарий от председателей Мосгорсуда Ольги Егоровой и Арбитражного суда города Москвы Сергея Чучи. Но и без нас спросят, а перед теми, кому не ответить они не могут, будут разводить руками: «Но ведь нас же не спрашивали!»… Ну, допустим, а вы вот так вот умылись — и все?

Большинство экспертов уже назвали эту акцию «внесудебной». Не точно: она — антисудебная. Этими ковшами исполнительная «вертикаль» забила в крышку гроба правосудия последний гвоздь. Ну, может, предпоследний. А вдруг хоть кто-то из них хоть что-нибудь скажет. Посмотрим.