Ответ на сообщение Что держит в Новосибирске? (часть 3) пользователя Автоинформатор
(сволочь он канешна последняя после того, что про греков написАл),
Мадьяры ходили по дворам, продавая мышеловки, итальянцы продавали коралловые ожерелья и брошки из лавы, болгарин специально демонстрировал по улицам дрессированную обезьяну, а грек исключительно торговал губками. Каждая национальность имела свою профессию, и никакой путаницы не было. Если бы вы каким-нибудь чудом увидели грека с обезьяной, то - одно из двух: или грек был не настоящий, или обезьяна поддельная...
Встречал в России и чехов: их специальность была - преподавание в русских гимназиях латинского и греческого языков...
А грек торговал губками...
В Константинополе я впервые увидел греков, торгующих и не губками, и это сначала производило болезненное впечатление. Впрочем, если и не губками, то грек все равно торговал. За полтора года я не встретил ни одного грека, который был бы художником, музыкантом, инженером или балетным танцором...
Благодаря новой турецкой политике все греки теперь покидают Константинополь... Для вас, читатель, это пустяки - одно из тысячи второстепенных политических течений, а для греков это то же, что разрушение Помпеи.
У них были огромные магазины, рестораны, склады - и со всем этим грек должен расстаться...
Может быть, и сейчас на вас это не произведет никакого впечатления. Велика важность: Бог дал, Бог и взял.
Вы не знаете константинопольского грека... Все они как один скорей пустили бы себе пулю в лоб, чем расстались с благоприобретенным, но браунинг стоит 18 лир, а они и так на бегстве потеряют две трети состояния.
Не говорите мне, что я жесток, - вы не знаете константинопольского грека...
Когда вся Россия эвакуировалась из Крыма в Константинополь, - России помогали все, кроме греков: турки, армяне, французы, англичане и - только один грек сделал, что мог: повысил вдвое цены на сдаваемые русским комнаты...
У всякого народа бывают хорошие, бывают и плохие элементы. У греков нет ни хороших, ни плохих элементов - все, как один, и один, как все. Правда, они даже по-своему любили русских, потому что русский - широкая славянская душа, и его можно обчистить, обмошенничать как угодно...
Я бы еще понял грека, если бы он, "заработав" на русском, спустил потом легко нажитые деньги в каком-нибудь русском же ресторане - не таков грек. Содранную с нищего русского лиру он, озираясь, прячет в кошелек, кошелек в чулок, чулок в шкатулку, шкатулку под паркет, паркет накроет ковром - и тогда сам черт не достанет этих денег...
Греческое искусство. Греческого театра нет. Греческой литературы нет. Музыки нет. Играют только на лире, и то если она турецкая, бумажная...
Греческие журналы страшны по внешности: оберточная бумага замазана красной и синей краской, а приглядишься - рисунок украден из "Ла ви Паризьен" или "Сурир". Самая популярная греческая песня - "Пускай могила меня накажет" - украдена у русской улицы, национальный греческий танец - фокстрот, и танцуют они его только в железобетонных зданиях, потому что неогречанки, потомки Сафо, Фрины, Аспазии и Билитис, имеют ноги, по объему и весу своему разрушающие обыкновенный паркетный пол.
Наружность грека. Константинопольский грек черен, гречанка толста. У грека лицо летом и зимой покрыто слоем собственного жира, у гречанки весь жир ушел в ноги...
Одевается грек не по сезону, а по календарю: 6 дней в неделю ходит черт знает в чем, а в седьмой (воскресенье), сотворив все дела свои, надевает дорогой костюм с фирмой скончавшегося 12 лет тому назад портного, надевает великолепное пальто, кашне, лакированные ботинки, калоши (если стоит жаркое лето - это неважно), берет зонтик, берет под руку не менее пышно одетую жену и идет гулять по Пере, толкаясь среди тысячи таких же пышных греков.
Иногда им овладевает припадок безумного разгула; тогда он заходит в кафе и требует: стакан кофе с пирожным (для себя), стакан чудесной кристальной воды (для жены).
Надо отдать ему справедливость - если он не с женой, а с любимой девушкой - он тогда может раскутиться: требует для себя не один стакан кофе, а два, так что звезда его очей получает два стакана кристальной воды, что надолго делает ее гордой своим любимым...
* *
Вот что такое константинопольский грек и вот почему то, что недавно делалось с греками в Константинополе, - это разрушение Помпеи в грандиозном масштабе...

но ладно простим сатирику тем более там были греки НЕпонтийские))), но в плане картинки первичного ужаса эмиграции русского (российского) человека мне было интересно.
Смешно про кнедлики)))
Он ласков. Он заботлив. Он внимателен. Невозмутим. Всегда прекрасное расположение духа. Исключительно любит нас, русских.
Я никогда не видел, чтобы чех в обществе вышел из себя. А для меня нет ничего приятнее, как взвалить на свои плечи самую трудную задачу в мире. Поэтому я решил вывести чеха из себя…
§* * *
Трое чехов и я — мы сидели в углу ресторана и дружелюбно попивали пиво.
Я подстерёг паузу, обвёл компанию хитрыми глазами и неожиданно сказал:
— Мне ваше правительство не нравится.
Будь я на месте чеха — я бы съязвил:
— Зато у вас, у русских, хорошее правительство!
Вместо этого чех кротко возразил:
— Видите ли, у нас правительство ещё молодое. В будущем оно сделается старше, опытнее и, вероятно, не будет делать тех ошибок, которые вы имеете ввиду.
— И Прага мне ваша не нравится, — сказал я, втайне приготовив руку для защиты на случай удара по голове со стороны соседа.
— А мне кажется — город красивый, — деликатно возразил мой сосед.
— Что толку, что красивый! Трубочист! Если трубочист, покрытый сажей, будет Аполлоном Бельведерским — всё равно сквозь слой сажи красоты не видно.
— Прага — старый город.
— И напрасно. Надо бы помоложе. И потом, господа! Как вам не стыдно? Как можно на спящего человека наваливать 5 пудов?!
— Кто на вас навалил 5 пудов?! — испугался мой сосед с другой стороны.
— Помилуйте! А перины, которыми вы накрываетесь?! Внизу перина, сверху перина: получается огромный пирог, в котором тоненькая прослойка фарша, — полураздавленный плоский человек. Мне всегда снится, что на меня обрушился глетчер

— Зимой под периной теплее, — робко возразил чех. — Впрочем, действительно, с непривычки, может быть, неприятно…
— Неприятно!.. Это даже неэстетично!! Вообразите молодую, хорошо сложенную женщину под этой горой! Каковы получаются у неё контуры? А? А как у вас подают водку в ресторане? Вы видели хоть одного кельнера, который, несмотря на все ваши мольбы, — подал бы вам водку перед обедом?! Он всегда норовит притащить водку к сладкому!! Это разве порядок?!
— Это, вероятно, потому, что наш национальный напиток — пиво…
Я кричал, жестикулировал, выдумывал самые тяжёлые вещи — чехи были неизменно вежливы, кротки и безмятежны. Я головой бился об эту каменную стену деликатности, я охрип и, наконец, не найдя больше других недостатков, ворчливо сказал:
— И потом мне совершенно не нравятся ваши…
Я боюсь даже написать произнесённое мною слово, потому что — едва это слово прозвучало — с моими компаньонами произошла разительная, волшебная перемена… Лица их налились кровью, глаза засверкали негодованием, и мужественные кулаки, как молоты, застучали по безвинному столу:
— Вы у нас в Чехии гость! — загремели голоса. — И поэтому невежливо говорить в Чехии такие вещи! Если вам не нравится — уезжайте к себе в Россию!
Господи! За что они так на меня напали? Ведь я только сказал, что мне не нравится такая простая вещь, как…
Нет… страшно. Лучше я напишу это слово завтра.
«Кнедлики!!!!!»
Вот то слово, которое привело в возмущение и ярость моих друзей-чехов…
— Позвольте, господа, — оправдывался я. — Ну, что в них хорошего? Что такое — кнедлики?! Это варёный, тяжёлый, как свинец, хлеб, который кирпичом ложится в желудке. Ведь если я буду есть кнедлики каждый день — у меня в желудке будет кирпичный дом!
— У вас не в желудке кирпич, — кричал мой сосед по столу, — а в сердце у вас кирпич! Да ели ли вы когда-нибудь настоящие кнедлики?!
А другой чех, — самый деликатный,— сказал:
— Я и забыл, что мне нужно домой…
— Позвольте! — забеспокоился я, — Вы же говорили, что у вас свободный вечер…
— Да, но я не думал, что он так печально кончится.
— Пойду и я, — встал другой.
— И я!!
Я остался в грустном одиночестве…
— Ничего не поделаешь — придётся обедать одному. Кельнер, дайте обед!
На первое мне дали суп с кнедликом; на второе «вепшово печенье» с кнедликом; на десерт — кнедлик с яблоком внутри.
Смотрел я на эти три невинных штучки, лежащих передо мною нетронутыми, и думал:
— Неужели такой пустяк может повести к международным осложнениям и к разрыву дипломатических сношений?..
§* * *
Забыл сказать: потребованную мною к предобеденной закуске водку — кельнер подал вместе с кофе…
Побрёл я грустно домой, разделся и подполз под перину… Может быть, здесь — людская ненависть не отыщет меня!