Национальная валюта и конкуренция.http://www.situation.ru/app/j_art_26.htm............ вся надежда на отечественного производителя. Больше надеяться не на кого. Почему же все-таки он уменьшил производство нужных населению товаров? Может быть создание правящей верхушкой условий для “свободной конкуренции” c иностранными производителями не при чем? Может быть, наш отечественный производитель просто еще не научился работать по- рыночному, и поэтому завалил ряд производств? А добрые иностранцы поставляют нам свои дешевые и качественные товары, но не в состоянии компенсировать леность и неумение работать отечественных хозяйственников. Тогда возникает законный вопрос – а может быть, наши хозяйственники так никогда и не научаться быть частными предпринимателями? Ряд производств уже пущен под откос и практически ликвидирован. Что же нам всем из-за этого подыхать? Да и потом – разумно ли учиться частному предпринимательству в прямом экономическом столкновении с куда более сильным и опытным противником, сотни лет практикующим в этом деле. Разве разумно выставлять против опытного мастера - профессионала начинающего борца? В обычной житейской практике такая ситуация покажется нам абсурдной, так как результат такого единоборства заранее предрешен известно в чью пользу. Однако, когда нам вешают лапшу на уши про то, что негоже создавать тепличные условия для отечественных предприятий, то мы воспринимаем это, как нечто само собой разумеющееся. Подобные заявления представители власти не стесняются делать, так как давно уверены, и не без основания, что народ наш уверовал в необходимость рыночной конкуренции, как в свое время уверовал в коммунизм, отбросив при этом рациональное мышление.
Я же хочу показать, что наши производители не только не поставлены в тепличные условия по сравнению с зарубежными, но даже не поставлены в равные. – Они поставлены в гораздо худшие условия. И поставлены не обстоятельствами, не действиями стихийных неуправляемых сил, а вполне конкретными, продуманными мероприятиями, проводимыми с начала 90-ых годов захватившей власть верхушкой.
Давайте подумаем, при каких условиях вообще может происходить конкуренция между производителями – резидентами и нерезидентами. Допустим, страна не производит никаких товаров, которые могли бы интересовать иностранцев. Тогда иностранцы не повезут в эту страну на обмен ничего, и внутренние производители могут быть спокойны - никакая конкуренция со стороны производителей иностранных им не угрожает, какой бы большой не был у страны внутренний рынок. Теперь давайте представим, что в стране производится из всего множества товаров несколько видов таких, какие могли бы заинтересовать иностранцев, и в обмен на которые они согласились бы привезти товары своего производства. Абсолютное большинство товаров, производимых в стране, иностранцев не интересует в силу, ну скажем, более низкого технологического уровня их изготовления, иных традиций потребления или в силу других причин. Главное здесь то, что иностранцы готовы менять свои товары только на очень ограниченное количество товаров внутреннего производства страны. Я стремлюсь смоделировать ситуацию, наиболее близкую к тому, что мы имеем в России. Действительно, на Западе готовы потреблять только нашу нефть, газ, черные и цветные металлы, древесину , продукцию химической промышленности первичной переработки. Незападные страны пока еще готовы покупать наше оружие, но эти продажи составляют малую часть от продаж сырья – порядка 5%. В ситуации, когда лишь некоторые виды производимых внутри страны товаров иностранцы готовы покупать, может ли угрожать отечественным производителям других видов товаров какая-либо опасность конкуренции? – Ведь в обмен за вывезенные из страны экспортные товары в страну будут ввозиться товары импортные, причем весьма широкого ассортимента. В ситуации, когда внешняя торговля ведется ради выгоды всего населения страны импортные товары, очевидно, будут ввозиться лишь в обмен на излишки внутреннего производства некоторых видов товаров, используемых страной также в качестве экспортных. Эти излишки могут быть весьма значительны, и многократно превышать внутреннее потребление. Такова, например, ситуация в Брунее, Кувейте, Саудовской Аравии, где нефти производится многократно больше, чем потребляется. Тогда продавая эти излишки на мировом рынке, страна может покупать там взамен все необходимое для своих граждан и обеспечивать для них близкие к западным стандарты потребления. В этом случае внутри страны может почти ничего не производится, кроме нефти, без ущерба для потребителей. Но излишков внутреннего производства экспортируемых товаров может быть и не так уж много. Все определяется текущим ресурсным потенциалом страны в отношении производства экспортных товаров, который в общем случае ( а не только в случае сырьевого экспорта) зависит от многих факторов – разведанных природных ресурсов, возможностей инфраструктуры, уровня и квалификации трудовых и интеллектуальных ресурсов страны. Если ситуация складывается так, что вывезенного на экспорт хватает только на то, чтобы ввезти взамен лишь небольшую часть необходимых потребительских товаров, - а именно так сейчас обстоят дела в России,- то внутренним производителям большинства товаров вроде бы не о чем беспокоится. Импортные товары если и смогут конкурировать с отечественными, то только по очень ограниченному перечню наименований, прежде всего таких, производство которых в стране либо слабо развито, либо вовсе отсутствует. Да и то лишь до тех пор, пока не подтянется отечественное производство и не обеспечит отечественного потребителя пусть и менее качественными, но зато многочисленными и доступными большинству изделиями. Например, если в стране пока не производятся мобильные телефоны, то импорт, безусловно, на первых порах будет единственным их источником для населения. При наличии внутренних ресурсов для изготовления таких телефонов, отечественное производство постепенно наладит выпуск своих, пусть и не слишком подходящих для массового экспорта, но зато доступных большинству населения, в отличие импортных. Если же в стране существует огромное развитое производство, например, кожаной обуви, поставляющее по 2-3 пары обуви на душу населения в год, то импортная обувь, какая бы она ни была качественная, в принципе не сможет составить конкуренции обуви отечественной в силу малости ввозимого количества этой самой импортной обуви. Ну не хватает в России нефти на продажу ( что поделать!) для того, чтобы ввозить по 300-400 млн. пар обуви в год, столько, сколько производила ранее наша промышленность. Таким образом, наши обувные предприятия могли бы быть спокойны в отношении конкуренции с импортной обувью. Однако мы знаем, что это не так. Производство обуви они снизили более, чем в 10 раз, и постоянно жалуются на то, что не могут конкурировать с дешевым импортом, ввозимым “челноками”. Чудеса, да и только! Проведенный анализ показывает, что в норме такого быть не может. Раз импорт мал по количеству, он не может составить серьезной конкуренции масштабному отечественному производству, разве что в разряде наиболее качественных наименований.
По всей вероятности, в отечественной экономике запущен и действует механизм, вынуждающий наших производителей конкурировать с зарубежными вопреки экономическим реалиям, но, очевидно, в согласии с реалиями политическими (Холодная война закончилась – горе побежденным!). Этот механизм с полным правом можно назвать внеэкономическим принуждением или искусственной конкуренцией. Термин “внеэкономическое принуждение” я здесь использую в его неискаженном семантическом смысле. Дело в том, что в антисоветской пропаганде этот термин применялся и применяется до сих пор для обозначения особенности советского хозяйственного механизма, основанного на директивном планировании. Якобы такой механизм противоречил всякой экономике, хотя на деле он всего лишь отличался от развитого на Западе способа хозяйственной деятельности, основанного на свободной рыночной конкуренции. Если не признавать а priori, что западная модель экономики – единственно правильная, потому, что верная, то термин “ внеэкономическое принуждение” в отношении советской хозяйственной модели не видится ничем, кроме обычного ругательства. В данном же случае, я этот термин использую для обозначения ситуации, сложившейся в нашей экономике, когда отечественный производитель принуждается государственной властью производить товары только в рамках навязанного иностранцами экономического механизма, и никак иначе. И этот механизм обрекает его на последовательное свертывание производства, а потребителя лишает возможности потреблять товары в необходимом ему количестве. Когда подобное касается производства стильных сапог – это еще можно терпеть, но когда это распространяется на главные системы жизнеобеспечения страны, прежде всего Жилищно-Коммунальный Комплекс –терпеть такое становится невозможно.
Почему же отечественные товары огромной массы прежних советских производств должны сейчас конкурировать с импортными товарами, хотя для этого нет никаких действительно экономических предпосылок? Если обратиться к хозяйственной практике отечественных предприятий в 90-ые годы, то оказывается, что основная проблема у абсолютного большинства отечественных предприятий состояла в отсутствии у них оборотных средств в нужном количестве. Попросту у предприятий не хватало денег. Это была и остается массовая проблема всех российских промышленных и сельскохозяйственных предприятий, за исключением некоторого количества новых производств, работающих на импортном оборудовании, и(или) собирающих изделия из импортных комплектующих. В меньшей степени эта проблема затронула те предприятия, которые большую часть своей продукции продавали на экспорт. Эта проблема настолько серьезно встала перед предприятиями, что они вынуждены были начать использовать широкомасштабный бартер, денежные суррогаты и другие формы неденежных расчетов, в том числе и налоговых. Степень “бартеризации” при расчетах в машиностроении в 1996-1998 годах доходила до 90%, после 2002 года она опустилась ниже 40%, но до сих пор бартер продолжает играть значительную роль в экономике России. Суммы долгов, накопленных только сельскохозяйственными предприятиями за годы реформ, составляют огромные величины – сотни миллиардов рублей, и нет никакой возможности рассчитаться по этим долгам в обозримом будущем. Проблема дефицита денег – главная видимая проблема экономики отечественных предприятий в годы реформ. Нехватка денежных средств в экономике остро стала ощущаться в России уже с 1992 года – первого года обвального падения производства. В таблице 1 представлен так называемый коэффициент монетаризации для России– отношение суммы наличных и безналичных рублей ( денежный агрегат М2) к валовому внутреннему продукту страны (ВВП)
Таблица.1 Коэффициент монетаризации в России, %
Годы
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
М2/ВВП
71,9
17,0
11,3
10,6
9,8
10,8
12,8
16,0
15,2
16,5
.
Как видно из таблицы, этот показатель c 1993 г. не превышал 15%, в то время как в развитых капиталистических странах он составляет от 40 до 80% ( в США в 1997 г. – 117%). Это считается необходимым для нормальной экономики.
Почему в экономике не хватает денег? Почему денег не хватает у обывателя – понятно. Ему деньги приходится зарабатывать. Но ведь государство – то деньги печатает! Вывод прост и банален. У Российского государства не хватает денег просто потому, что оно их не печатает. И такой замечательной практикой оно стало заниматься с 1992 года, когда произошло не только обвальное падение российского производства, но и обвальное падение степени наполнения экономики деньгами. Рост цен за все годы реформ существенно опережал эмиссию, так что в настоящее время объем денег намного ( в 3-6 раз) меньше необходимого для существующего товарооборота. Вот тебе и рыночная экономика без денег !
Конечно, этот вывод может показаться странным. Ведь по рукам ходят национальные денежные купюры, значит, Центральный Банк деньги вроде бы печатает, - проводит эмиссию. То есть какие-то наличные бумажные деньги в экономике есть, хоть их и не хватает для обеспечения существующего товарооборота. Почему же денег все-таки не хватает? Разве не прямая обязанность государства обеспечивать экономику страны с помощью кредитной эмиссии наличными деньгами в необходимом количестве? Частные коммерческие банки в вопросе увеличения количества наличных денег ни чем помочь не могут. Нет у них права эмитировать наличные деньги. Увеличивать общее предложение денег они могут, создавая так называемые кредитные безналичные или чековые деньги, посредством известного механизма денежной мультипликации первичной денежной массы. Обеспечением новых денег служит залог имущества, товаров или производственных фондов. Однако даже в идеале сумма наличных и безналичных денег может превосходить предлагаемую государством наличность лишь в несколько раз. Ограничителем служит величина обязательной нормы резервирования чековых вкладов денежной наличностью, с помощью которой Центральный банк ( как и центральные банки в капстранах) непосредственно регулирует количество создаваемых коммерческими банками чековых денег. Так что денежный агрегат наличных денег, эмитируемых единственно и только государством - основа предложения денег в экономике. Значит, наше государство печатает мало наличных денег, но все-таки печатает? - Но как вообще можно печатать деньги в недостаточном количестве? Ведь в ЦБ не идиоты же сидят! Про дефицит денег в экономике, бартер и неденежные формы расчетов не могут же они не знать! Знают, а не печатают. Ситуация – ну прямо как у простого обывателя, которому вечно не хватает денег. Вывод следующий. – Наш Центральный банк не ведет себя, как независимая государственная структура, деньги он по сути не эмитирует, а берет их где-то на стороне в количествах от него не зависящих. Именно поэтому он не может управлять предложением денег в соответствии с потребностями отечественной экономики. Откуда же ЦБ берет деньги? - А берет он их у предприятий – экспортеров, которые по закону обязаны продавать часть своей валютной выручки. Эмиссию новых рублей ЦБ проводит фактически в обмен на эти доллары, создавая долларовый резерв. С кризисного августа 1998 года и по апрель 2003 года ЦБ увеличил свой золотовалютный резерв с 7 до 55 миллиардов долларов в основном только за счет покупки долларов в обмен на эмитируемые рубли. Следовательно, те рубли, которые ЦБ эмитирует, являются просто обыкновенными расписками на получение такого-то количества долларов из валютного резерва. Фактической разницы между этими рублями и долларами резерва нет никакой. Центральный Банк мог бы быть вообще закрыт, а в качестве единственной наличности в стране могли бы ходить одни американские доллары. Но держать доллары в резерве, а печатать под них бумажные рубли надежнее. – Долларовые купюры имеют свойство приходить в ветхое состояние при обращении еще быстрее, чем в свое время истирались золотые монеты. Гораздо надежнее держать их в резерве, заменяя бумажными расписками, которые по старинке продолжают называть рублями. Стоят они ровно столько, сколько стоят обеспечивающие их валютные резервы. Реально, часть валютных резервов может храниться в ценных бумагах правительства США и даже не у нас, а за границей в тех же США. Но это ничего принципиально не меняет в наших рассуждениях. Еще только усугубляет ситуацию отсутствием полного контроля за своими же резервами со стороны нашего ЦБ. Сейчас Россия фактически покупает свои деньги у правительства Соединенных штатов Америки в обмен на сырье, вместо того, чтобы их печатать, как делают это сами американцы и западноевропейцы.
У страны нет своих национальных денег! Единственные наличные деньги, используемые при расчетах – это иностранная валюта. Центральный банк России отказался от своей важнейшей функции – быть источником предложения денег в экономике. Источником предложения денег в экономике стали экспортные отрасли, и, следовательно, предложение денег в экономике России в настоящее время определяется не кредитно денежной политикой государства, как было ранее в СССР и как продолжает оставаться во всех развитых капиталистических странах. Предложение денег в экономике нашей страны сейчас напрямую зависит не от совокупной деловой активности в ней, отслеживать которую и предоставлять кредиты под которую является первейшей обязанностью центральных банков любых независимых развитых стран, а исключительно от мощности экспортных отраслей и цен на углеводородное сырье, металлы, древесину и т.п. на мировом рынке. Если страна не кредитует собственное производство, то его могут кредитовать только иностранные государства, причем в той мере, в какой они сами в этом заинтересованы. Иностранцы заинтересованы в нашем сырье, но им нет резона развивать наше машиностроение, наукоемкие производства, высокие технологии и военно-промышленный комплекс.
Может, я сгущаю краски, утверждая, что наш ЦБ отказался от кредитования собственной экономики? Какую-никакую денежную политику он все-таки проводит. Вон долларовый резерв в 55 млрд. долларов накопил. На эти деньги можно построить 55 таких заводов гигантов, как ВАЗ. Дело в том, что этот резерв не предназначен для кредитования отечественных предприятий, а предназначен исключительно для обеспечения выдаваемых ЦБ расписок под названием “рубли”. В этом тоже есть своя прелесть. Ведь привязывая таким образом рубль к доллару, стоимость рубля удается некоторое время удерживать на более–менее стабильном уровне, обеспечивая его малую инфляционность. Для тех, кто занимается экспортом–импортом – это первейшее условие стабильной работы в условиях, когда ЦБ проводит политику обеспечения внутренней конвертации рубля. Малая инфляция на внутреннем рынке для людей представляется видимым благом.
На этом приятные моменты долларизации нашей экономики заканчиваются и начинаются неприятные, плохие и просто ужасные. Ведь как было подробно рассмотрено выше, импортом нашу страну в принципе прокормить нельзя. Значит, нужны товары собственного производства. Но самое плохое в долларизации финансовой системы страны заключается именно в том, что стоимость рубля перестает обеспечиваться производством собственных товаров на отечественных предприятиях. Давно перестала. Кто сомневается – может вспомнить, как рухнул рубль в августе-сентябре 1998 года. В три раза! Но разве производство товаров в России упало в три раза за один месяц! Тогда упали валютные резервы ЦБ до 7 млрд. долларов, вследствие устойчивого превышения импорта над экспортом, который является единственным источником пополнения этих резервов. Не помогли и невыплаты зарплат, составившие половину годового ВВП. Собственно производство вообще тогда почти не упало, а затем даже стало расти.
Из того обстоятельства, что стоимость рубля не определяется больше производством отечественных товаров, вытекают важные следствия, объясняющие сворачивание производства во внутренних отраслях.
Во-первых , накопленная в России долларовая наличность вместе с высоколиквидными ценными бумагами западных государств , искусственно сделана правительством базисом отечественной финансовой системы. Она стала по сути единственным средством обмена, и в настоящий момент в несколько раз меньше той, которая может обеспечить нормальный товарооборот в стране. Скорость роста денежной массы в стране пропорциональна скорости увеличения валового продукта только экспортных отраслей, а не скорости роста валового продукта всей экономики в целом. Следовательно, дефицит денег в отраслях, производящих товары для внутреннего потребления будет сохраняться и в дальнейшем, если практика рублевой эмиссии только под прирост валютных резервов будет сохранена. В настоящий момент рублевая масса в стране даже в полтора раза меньше ее валютного обеспечения , вследствие того, что 50-60 млрд. долларов сосредоточено на руках у населения, и вопреки закону напрямую используется при расчетах и даже выплатах зарплат. Привести все это может только к одному – к свертыванию производства до уровня существующего денежного рынка, даже при наличии избыточных производственных ресурсов, если только предприятия и дальше будут работать в “рыночной” экономике с иностранной валютой в качестве денег.
Во-вторых, эмиссия новых рублей только под прирост валютных резервов делает невозможным кредитование модернизации и увеличения объемов внутренних производств. Рост объемов в отраслях, производящих товары для внутреннего потребления, не будет сопровождаться соответствующим ему приростом денежной массы, так как прирост денежной массы в экономике политикой Центрального банка привязан только к поставкам валюты экспортерами. Поэтому экспортеры могут получать деньги у иностранцев и осуществлять ими кредитование роста и модернизации своих производств хотя бы отчасти, а внутренние производства остаются без кредита. Произведенную ими дополнительную продукцию никто не купит, так как наш ЦБ принципиально не печатает под нее денег. Значит и модернизацию внутренних российских производств, требующую больших вложений, осуществлять становится не на что. – Она и не осуществляется. Мы все про это знаем.
В - третьих, использование иностранной валюты в качестве единственной меры стоимости на внутреннем российском рынке приводит к огромным диспропорциям в ценообразовании. Этот вопрос может быть рассмотрен строго в рамках математического аппарата с учетом существенного различия в пропорциях использования труда и капитала ( средств и технологий производства) в отечественной экономике и в экономиках развитых капиталистических стран, чья валюта силой государственного принуждения утверждена у нас в качестве меры стоимости. Государство отказывается признавать в качестве денег что-нибудь кроме иностранной валюты и по сути заставляет отечественные предприятия платить в ней налоги. Все предприятия, а не только экспортные. Неденежные способы расчета с бюджетом запрещаются – государство отказывается брать налоги с предприятий их продукцией, существенно и намеренно сокращая поступления в госбюджет. Денег же под их продукцию государство, как мы знаем, уже не эмитирует. Вот и вертись, как хочешь! В критических обстоятельствах ( как например осенью кризисного 1998 года) государство все же шло на разрешение федеральных налоговых зачетов по ограниченным статьям бюджета. Но это никогда не было системой, а всегда было вынужденной уступкой, идущей вопреки генеральной идеологической линии все и вся перевести на расчеты в деньгах, причем в деньгах иностранных. По сути дела все виды налоговых зачетов, зачетов по железной дороге, коммунальным платежам, газу, электричеству были единственным подобием настоящих национальных денег в годы реформ. В результате же приравнивания меры стоимости на внутреннем рынке к американскому доллару стоимость товаров, произведенных в России, становится существенно выше стоимости аналогичных видов товаров, произведенных за рубежом.
Почему так? Почему, если считать в долларах, наши товары получаются дороже производимых на Западе? Стоимость товаров в экономике зависит от издержек их производства. Издержки производства определяются используемыми технологиями. Устаревшие технологии предполагают большую долю тяжелого ручного труда в производстве, неэффективные с точки зрения использования сырья и энергии методы переработки исходных материалов в конечные продукты. Поэтому, если стоимость сырья на внутреннем рынке оценивать в долларах по тем же ценам, что его продают за рубеж, то стоимость продукции нашей обрабатывающей промышленности, вынужденной использовать для производства товаров больше сырья и энергии на единицу продукции вследствие технического и технологического отставания, будет соответственно выше, чем стоимость тех же товаров, произведенных по западным технологиям. И это касается не только сырья, здесь влияют все составляющие издержек. В том числе играет роль увеличение издержек вследствие суровости российского климата и обширных пространств, увеличивающих накладные издержки производства. Эти издержки не поправить и современными технологиями. Этот вопрос хорошо рассмотрел А.П. Паршев в своей популярной книге “Почему Россия не Америка?”
Что же приходится делать нашим предприятиям с их давно требующими модернизации технологиями, да еще в нашем суровом климате? Допустим, они имеют производственные и трудовые ресурсы, позволяющие создать продукции в десятки раз больше, чем можно получить с импорта. Но соединять эти ресурсы их вынуждают посредством использования иностранной валюты в качестве меры стоимости. В результате себестоимость единицы их продукции будет значительно превышать себестоимость единицы аналогичной иностранной продукции. Поэтому продажная цена, позволяющая продукции быть рентабельной ( т.е. предполагающая доходы, а не убытки) будет заведомо выше той, по которой аналогичную зарубежную продукцию выставляют импортеры. Следствием будет невозможность продать свою продукцию и получить доход уже в первом же цикле производства - продажи. Значит, не будет дальнейшего производства, раз денег не заработано. Значит, нечем будет выплачивать зарплаты, кроме как своей же продукцией (многие предприятия так и поступали). Предприятие вынуждено банкротится и свертывать производство, даже имея огромные действующие мощности , большие запасы сырья и квалифицированную рабочую силу, что позволяет перекрывать объемы ввозимого импорта в десятки раз. Я не рассказываю сказки. Именно так в нашей стране и происходит в действительности. В 10-15 раз упало производство тракторов и комбайнов в нашей стране и запчастей к ним, так необходимых нашему сельскому хозяйству. Колоссальное падение испытала наша легкая промышленность. – Примеры я приводил в начале этой работы. И все это при наличии достаточных ресурсов для производства. В нашей экономике дешевле купить импорт, чем сделать свое – это есть основное следствие долларизации, известное всем предпринимателям. Альфа и омега “рыночных” реформ.
В такой ситуации отечественные предприниматели – неэкспортреры, свернув основное производство, вынужденно распродают все, что можно, вплоть до большей части производственных площадей. На вырученные деньги закупают современное импортное оборудование, резко снижающее издержки производства, и, производя на нем во много раз меньше продукции, чем прежде, начинают “завоевывать” российский рынок, “конкурируя” c импортом. Большие объемы производства на отечественном оборудовании им приносят большие же убытки, а малые объемы на импортном оборудовании – какие-никакие прибыли. И ничего здесь поделать нельзя, пока в качестве меры стоимости на внутреннем рынке будет использоваться иностранная валюта. Модернизировать внутреннее производство за счет собственных новых технологий и наработок также невозможно, так как это требует больших затрат, а денег под рост продукции отраслей, производящих товары для внутреннего потребления, государство не эмитирует – не считает эту продукцию источником финансовых средств. Источником финансовых средств в нашей стране правительство сделало только экспортную продукцию, - значит, чтобы заработать деньги, нужно производить конкурентоспособные на мировом рынке товары , которые можно продать за валюту. Но как их производить – не модернизируя производства – непонятно. Получается замкнутый круг, из которого нет выхода. И экономика России из него не может выйти уже 12 лет.
Главный вывод – конкуренция на российском рынке между отечественными и зарубежными производителями, по большинству наименований товаров создана политическими методами, применяемыми властями с самого начала “рыночных реформ”. Главный политический механизм внедрения такого рода конкуренции состоит в уничтожении национальных денег, и внедрении иностранной валюты развитых капиталистических стран в качестве единственной легитимной меры стоимости, средства обращения и средства платежа на внутреннем рынке.
Итак, рост и модернизация производства внутренних обрабатывающих отраслей своими силами сделаны невозможными в условиях, когда государство насаждает рынок, но не дает кредита, запретив Центральному банку считать неэкспортную продукцию отечественных предприятий источником обеспечения финансовых средств в экономике. Без роста и модернизации обрабатывающей промышленности невозможно обеспечить ее финансовыми средствами и за счет экспорта. В такой ситуации, , единственным способом развития экономики могли бы быть только иностранные инвестиции. А.П. Паршев в книге “Почему Россия не Америка” назвал главную объективную причину, почему иностранцы не инвестируют средства в нашу страну. – Потому что в ней суровый климат, обширные пространства, увеличивающие накладные издержки производства любой продукции по сравнению с более теплыми странами. Природу не изменишь – инвестиции к нам с Запада не пойдут. А внутренние инвестиции невозможны в силу того, что в стране насажден рынок, но без государственного кредита, без национальной денежной системы, без внутренних денег, как легитимной меры стоимости. Единственная форма кредита – выручка экспортеров сырья. Единственная легитимная мера стоимости – американский доллар.
Но может все не так плохо? Может национальная денежная система - анахронизм? Экспортные-то отрасли получают кредит от иностранцев, заинтересованных в приобретении нашего сырья? - В экспортных отраслях те же проблемы, что и в остальных. Изношенные основные фонды тоже требуют скорейшей модернизации, да еще в условиях больших накладных расходов по добыче сырья в нашей суровой стране. Однако экспортные отрасли по воле властей должны у нас не только возмещать свои расходы и развивать производство – они еще обязаны на протяжении всех лет реформ обеспечивать поступление средств обмена на внутренний рынок и в резерв Центрального банка. Те 60 млрд. долларов, которые ходят по рукам нашего населения, хранятся в кубышках, используются для выплат зарплат в конвертах, были закачаны в страну по цене 700 кг. нефти за стодолларовую купюру. То же относится и к резервам ЦБ и коммерческих банков. В то время как в самих США на производство этой самой стодолларовой купюры тратится несколько центов. Центральный банк еще в 1992 году отказался идти по пути “всего цивилизованного мира” и печатать собственные деньги с минимальными затратами. За создание бумажной денежной массы у нас в стране была заплачена непомерная цена свыше 150 миллиардов долларов. И этот процесс никто не остановил. За каждую вновь напечатанную ЦБ рублевую купюру страна продолжает расплачиваться не по ее себестоимости ( несколько копеек), а по указанному на ней номиналу. Смогут ли наши экспортные отрасли в таких условиях вытянуть себя, обрабатывающую промышленность и непомерно затратную финансовую систему, да еще в условиях нашего сурового климата и расстояний? В условиях, когда обрабатывающие отрасли не поставляют им оборудования и его приходится закупать по мировым ценам! Ответ один – нет не смогут. За счет чего они компенсируют эти непомерные издержки? За счет низкой зарплаты своих работников? Но труд в этих отраслях замещается иностранным капиталом ( в связи с закупками импортного оборудования для производства и инфраструктуры), а доля зарплаты рабочих в стоимости продукции не дотягивает и до 30%. Факты, приведенные в Белой Книге свидетельствуют, что инвестиции в экспортные отрасли не обеспечивают их расширенного воспроизводства даже в условиях благоприятных мировых цен на сырье.
В общем, без смены курса, на которой так долго и безуспешно настаивают коммунисты, обойтись нельзя. Каковы же основные причины, породившие такую ситуацию? Ясно, что народу не может быть выгодна ситуация, когда от его труда уровень его жизни зависит в минимальной степени, а все определяется стоимостью сырья на мировом рынке, контролируемым главными странами Запада. Главные причины создания политического механизма, искусственно принуждающего наши предприятия конкурировать с западными, делающего такую конкуренцию единственным источником денежных средств в экономике , лежат в смычке интересов нашей олигархической верхушки с интересами мировой элиты. Наша верхушка не заинтересована в развитии нашей обрабатывающей промышленности, наукоемких высокотехнологичных производств потому, что это вынудит ее делится извлекаемыми из национальных недр ресурсами для внутренних нужд, что сильно уменьшит ее текущие прибыли. На перспективу работать она не желает, потому что во-первых иностранные хозяева, в банках которых она держит свои капиталы, ни за что ей этого не разрешат. А во-вторых, наша олигархическая элита не верит в потенциальные возможности собственного народа. Она его не понимает и потому ненавидит. И даже находит в этом “моральное” для себя оправдание – чего на лодырей, недоумков, пьяниц и пр. деньги зря тратить? Мировая же элита в принципе не может быть заинтересована в возрождении России, так как видит в этом опасность для своего господства. Она знает, на что способны русские, если дать им возможность свободно трудится, и какой пример они могут подать другим народам. Поэтому свободный труд на своей земле нам запрещен. Мы не можем определять, как нам хозяйствовать в нашей собственной стране. Жаль, что большинство этого не понимает. Не понимает и того, что мировая элита будет запрещать нам свободный труд, за возможность которого наши отцы и деды заплатили десятками миллионов жизней в 20 веке, даже если это чревато вымиранием нашего народа.
Здесь хочется подчеркнуть важную вещь. Национальная финансовая система – есть необходимое условие свободного и рационального развития отечественной экономики. Без ее восстановления в полном объеме страна обречена не только экономически, но и с точки зрения выживания народа и культуры. Однако это не значит, что, восстановив финансовую систему, мы автоматически получим быстрое развитие и процветание. Да конечно, обеспечив предприятия кредитом можно надеяться, что в отраслях легкой промышленности, в малом и среднем предпринимательстве, будет достигнут относительно быстрый рост производства. Мы знаем, что такое может произойти на примере НЭПа, проводимого большевиками в 20-ые годы прошлого века. Однако полагать, что и приемлемое по скорости развитие тяжелой промышленности, и наукоемких высокотехнологичных производств будет достигнуто только лишь за счет воссоздания национальной финансовой системы – было бы большой ошибкой. Страна не имеет опыта развития денежного механизма до стадии, позволяющей осуществлять большие проекты. Более того, в стране даже и не пробовали развивать денежный механизм по западному пути, так как на Западе нам с самого начала определили роль страны перефирийного капитализма, сырьевой колонии без права на самостоятельное развитие даже по пути западного капитализма, к которому нас якобы ведут “рыночные реформы”. Грандиозный финансовый механизм, осуществляющий разделение труда на Западе, является продуктом развития многовековой истории западной цивилизации. Главная сила этого механизма заключена во внешней экспансии экономики западных стран. Надеяться, что нам удастся в приемлемые сроки создать такой же механизм, да еще и осуществить конкурирующую с Западом экспансию на мировой арене – было бы наивно. Однако за 70 лет советской власти мы развили собственный механизм, осуществляющий эффективное разделение труда в условиях опоры на собственные ресурсы - директивное планирование. В мире не создано ничего, что было бы равно по мощи и эффективности этому механизму разделения труда, в условиях отсутствия эксплуатации иных стран и народов. Россия может и должна предложить на основе своего экономического и социального опыта иную модель развития мировой цивилизации, альтернативную той, что предлагается сейчас западной цивилизацией в качестве основы глобализации. В основе западной модели глобализации лежит признание легитимности стремления к неограниченному потреблению за счет конкуренции за использование ресурсов планеты. Страшно и представить себе, к какому истреблению народов может привести развитие цивилизации на этом пути в условиях все более истощающихся ресурсов. Модель социальной экономики индустриального типа, развитая в России в 20 веке, дает иную альтернативу для человечества. Она не легитимирует неограниченное потребление одних за счет других, а напротив предполагает право каждого на свою долю жизненно необходимых ресурсов в условиях их ограниченности.
В заключении хочется сказать о возможных путях восстановления национальной финансовой системы. На мой взгляд, страна не может позволить себе в нынешних условиях конкурентную на международном рынке валюту иметь также и на внутреннем рынке. И не сможет до тех пор, пока не модернизирует свою экономику, производственные и технологические процессы. До тех пор необходимостью будет наличие в стране двух валют – неконвертируемой для внутреннего рынка и конвертируемой для внешнеторгового оборота. Речь здесь должна идти не просто о снижении внутренних цен на сырье, а именно о создании внутренней меры стоимости - собственной полноценной национальной валюты. Ведь цены продукции отраслей машиностроения зависят от цен на сырье в той же мере, что и сами цены на сырье зависят от цен продукции отраслей машиностроения. Для торговли с западными странами можно пользоваться их собственной валютой ( желательно подобрать наиболее надежную), а для торговли со странами СНГ и многими развивающимися странами - ввести региональную валюту, свободно конвертируемую в пределах определенной группы стран – торговых партнеров. Пересчет цен при продаже импортной продукции на внутреннем рынке производить только по установленному государством курсу. Для этого выручка за импортные товары должна обмениваться на конвертируемую валюту только в государственном банке для внешнеторговых операций. Внедрение подобной практики должно происходить постепенно, то есть неконвертируемая внутренняя валюта в виде государственного кредита должна начать выдаваться предприятиям через специализированные государственные кредитные банки. В то время как нынешний рубль, обладающий внутренней конвертацией, должен постепенно выводится из оборота, а обеспечивающий его валютный резерв - постепенно расходоваться на закупку зарубежных технологий, оборудования, оплату труда зарубежных специалистов и т.д. Долларовая наличность, имеющаяся на руках у населения, должна быть скуплена государством за неконвертируемые рубли, а также по желанию – за государственные облигации с установленными сроками погашения и привлекательной процентной ставкой. Использована она должна быть по прямому назначению – на закупки западных технологий, оборудования, товаров и оплату труда зарубежных специалистов. В конце концов нужно прийти к такому состоянию внутренних финансов, когда стоимость национальной валюты будет обеспечиваться всей массой потребляемых в стране товаров ( включая и импортные) , а не стоимостью валютного резерва Госбанка. Само по себе использование той колоссальной долларовой массы, которая сейчас вращается в стране без пользы, поможет в заметной степени прокредитовать модернизацию наших предприятий. Конечно, все это невозможно осуществить в условиях наличия политической власти у ставленников Запада. Провести дедолларизацию России они не позволят, так как это может подать дурной пример другим странам и привести к неконтролируемому сбросу долларов и отказу от них в качестве главной мировой резервной валюты. Экономика западных стран и прежде всего США тогда может оказаться сильно подорванной, лишившись главного инструмента выкачивания ресурсов из других стран мира.
Кроме производства электроэнергии - есть еще один хороший показатель - объемы перевозки, посмотрите и сравните 
Тогда скажи мне, чем ворье нынешнее занималось 10 лет? Воровало и все это знают, кроме тебя. На такую чушь и отвечать неохота, как будто это не очевидная вещь. Твои протеже получили страну и растащили ее, все. Что тут еще добавить?
