В ответ на: А какой веревкой привязывали? Прямо, пеньковой?
Нет, у няни не было ни козы, ни пеньки)
Обычная бельевая веревка, которая натянута между сараем и столбом, веревка с ночными рубашками, с чулками и с шерстяным солдатским одеялом. Куском такой веревки моя седая, работящая няня лупила свою внучку, дочку гулящей дочки, уехавшей в город, пьющей вино, такая женская судьба.
Внучка «не слушалась», и это меня ужасало, как ужасают книжную барышню девки у фонарей, если вдруг встретит. Я-то всех «слушалась», куда уж мне, за ногу привязанной к кровати.
Возили меня к няне уже по свету, серое, метелистое утро, бабушка уходила на службу поздно, а меня везли будто умирать в этом страшном голубом гробу. И мысль была одна – не доеду, задохнусь на салазках.
И я слушаю всех, кого увижу, раньше стеснялась, что я сплетница, а теперь спокойна. Если слышу в маршрутке двух женщин – пододвинусь поближе, нехорошо? Не знаю, они не стесняются своих простых историй. Маму замучила: «Расскажи про соседку сверху. А та женщина, Светина мама?» Мама удивляется: «Какая мама, Катя, как ты их всех помнишь, мне вот совсем не до них». А я как уехала из Новосибирска, еще больше всех люблю и хочу все про всех знать.
Что плохого в сплетнях, если они беззлобные? Проследить судьбу каждого человека – это уже новая книга, а каждая книга – хорошая сплетня.
Помню, меня задели слова Паратова: "разговор будет о соленых грибах". А что плохого в соленых грибах? Никогда не любила Паратова.