Здравствуйте,
к сожалению, клинч по времени, но один ранее мало озвученный момент кажется чрезвычайно важен - это доктрина Троицы.
Конечно, в настоящее время господствует догмат, принятый на Никейском Соборе, в 325 году и изложенный в Символе Веры. Одним словом - поздно. Так было не всегда и не везде. И не только раннее христианство давало иные ответы, но и вполне уже "почти" православные времена и богословы.
Тема эта настолько обширна и интересна, что и в нескольких постах ее не изложить, но каждый может ее осветить для себя из доступных научных источников. Я же остановлюсь очень кратко на моменте самого происхождения понятия Троицы и что оно первоначально обозначало.
Показать скрытый текстРанее мы вкратце и мазками останавливались на христианском учении Валентина, который боролся за место епископа Рима в середине второго века. Не получив кафедру, Валентин основал отдельные школы, которые просуществовали до становления христианства как государственной религии и начала гонений на любое инакомыслие. Мощь, красота и глубина его философской мысли поражали исследователей античности во все времена и до сих пор. Жемчужина его творчества - Евангелие Истины и с ним вы уже можете ознакомиться. Конечно, ярлык еретика и сам Ириней большую часть своего труда с условным наименованием "Против ересей" по прошествии десятилетий посвятил именно ему. Но сейчас мы не об этом великом человеке.
"Валентинианское Изложение" с приложениями, фрагментом о помазании, двумя фрагментами о крещении и двумя фрагментами о евхаристии является вторым произведением в XI Кодексе Наг-Хаммади. Сохранность рукописи очень плохая, от текста сохранились отдельные отрывки с лакунами, частично восстановленными издателями. Большая часть памятника, сохранившегося в единственном экземпляре, утрачена безвозвратно. Текст Изложения является переводом с не сохранившегося греческого оригинала на субахмимский диалект коптского языка. В рукописи текст не озаглавлен, либо заглавие утрачено; название «Валентинианское Изложение» дано издателями в ХХ веке.
В целом, Изложение чрезвычайно фрагментарное, соответствует свидетельствам отцов ересиологов и прежде всего упомянутого Иринея Лионского, о взглядах участников школы Валентина. Однако в тексте сохранились два чрезвычайно важных свидетельства, на которых я хотел бы остановиться подробнее.
В самом начале произведения, излагается учение об Отце (Боге), Его пребывании в Единице (Монаде) и Молчании, как Его паре, сизигии. Таким образом, Отец и Его Молчание составляют первую пару, которая затем порождает Единородного (Сына). Здесь мы видим отмеченную и в ряде других источников троицу «Бог (Разум, νους) - Молчание (в ряде текстов также Первая Мысль, Образ Бога и Провидение Всего (προνοια / πρωτεννοια) - Единородный Сын (Слово, λογος)». Смысл этого построения прост: Невыразимый Отец, Монада проявляет себя на уровне бытия (не нашего Космоса, а предвечного Бытия, истинно Сущего) как Метропатор (Мать-и-Отец), в своей Первой Мысли, которая и покоится в "Молчании" и изрекает эту мысль в "Слове", Единородном Сыне. С наибольшей ясностью это высказано в Неозаглавленном Трактате из Кодекса Брюса (в русском переводе «Книга величия Отца»: «И они прославили Одного единственного, и Мысль, Которая в Нем, и Слово Умное. И они прославили Трех, Которые — Один Единый».
В библейском контексте, в частности, в парафразе Бытия у евангелиста Иоанна троице «Бог (Разум) - Первая Мысль (σιγη / πρωτεννοια) - Слово (λογος)» соответствуют Бог в Быт. 1:1, Дух Бога в Быт. 1:2 и изрекаемое Богом творческое Слово «да будет свет» в Быт. 1:3. Помимо прочего, именно аллюзией на это творческое Слово является световая символика в прологе Иоанна. Кроме того, троицам « Бог - Первая Мысль - Слово(Сын)» и «Бог - Дух - Слово» соответствует ещё одна троица «Отец - Мать - Сын», что очевидно в иврите, где слово "дух" (ruah) женского рода, но не очевидно в греческом, языке христианского богословия по преимуществу, в котором слово "дух" (πνευμα) среднего рода, и уже совсем не очевидно в латинском, где слово "дух" (spiritus) мужского рода.
Исторически именно раннехристианская доктрина Троицы послужила основой для тринитарной доктрины и совершенно не напрасно ересиарх Маркелл Анкирский, 4 век, строгий монотеист в иудейском духе (одно Лицо проявляет себя в Отце, Сыне и Духе Святом расширяясь), называл своих православных противников - «учениками еретика Валентина»! К сожалению, как и многое другие идеи, позаимствованные христианством эпохи соборов у христиан-гностиков, тринитарная доктрина дошла до нашего времени в чрезвычайно искаженном виде. В частности, отказ от понимания Духа как Матери, вызванный тем, что в греческом и латинском языках соответствующие термины не женского рода, поставил Дух в Троице на третье место, превратив его на Востоке в "иже от Отца исходящего", а на Западе в "исходящего от Отца и Сына" (filioque).
Необходимо заметить, что Отец есть Единица, Семя - Монада, он вне Бытия, вне порожденного. Его манифестация во множественности есть Первая Мысль, Образ Божий, Мать, провидение (пронойя) Всего истинно Сущего. Вместе они составляют сизигию Мать-и-Отец, Метропатор. И Сын-Слово, Единородный, Творец-Демиург Полноты порождаем ими впоследствии, что конечно, не соответствует тринитарному богословию, развитому много позже, не просто в спорах, а в битвах с изгнанием, а порой и уничтожением проигравшей "партии".
Итак, Единородный Сын, в христианском контексте тождественный Христу, одновременно является творческим Словом, которым сотворено Царство Небес. Именно на это указывают общеизвестные слова евангелиста Иоанна «Всё возникло посредством Него, и без Него не возникло ничто» [русский Синодальный перевод не удовлетворителен, поскольку искажает текст] (Ин., 1:3) и апостола Павла «Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господов много, — но у нас один Бог Отец, из Которого всё, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым (то есть "посредством Которого всё") всё, и мы Им» (1Кор. 8:5-6). Очевидно, что Христос, понимаемый у Иоанна как творческое Слово Бога, выступает не только у Иоанна, но и у Павла в роли посредника творения, то есть демиурга, если корректно применить этот термин эллинской философии.
Скрыть текст
Демиургом же нашего, чувственно-воспринимаемого "мира" Он не является и это другая обширная тема.
Вслед за Иисусом, каждый из нас теперь, по прошествии двух тысяч лет и знакомства с наукой, хорошо вскрывшей основные законы мироздания и его силы, прожив свою жизнь с открытыми глазами и "прощупав" тело этого творца Вселенной, вдосталь - может дать ему имя, Князю мира сего, который есть вещество.
Хорошо об этом образно, из диалогов Платона, говорит Ирина Александровна Протопопова:
"Я сейчас перевожу платоновского "Софиста". А речь в этом диалоге "Софист", прямая посылка, прямая задача, - найти софиста, поймать его, отличить софиста от философа. На первый взгляд они очень похожи: и тот, и тот говорит слова... Мне показалось, что это очень красивая аналогия. Почему? Как они определяют софиста? - Сначала говорится, что софист тоже производитель, не только приобретатель (там различаются производитель и приобретатель). Вроде бы софист должен быть только приобретающим, но нет, он и производитель тоже. Что он производит? Прежде всего, тексты (идеи), разумеется. Но он не называется демиургом. И теперь возвратимся к "Тимею", о котором Вы говорили. Кто такой демиург там? Это тот, кто взирает на некий образец, и по этому образцу создаёт космос. Если мы вспомним "Тимея", в центре находится некий незримый, невидимый принцип, который воплощается вовне. Этот же принцип лежит в основе создания текста, настоящего. В этом смысле автор работает как демиург и создаёт вещь. Он, как говорится в "Софисте", "правильный подражатель", "знающий", точнее, "подражатель". Это тот создатель текста, который взирает на некий первопринцип как демиург. И в этом смысле софист отличается от правильного, знающего подражателя именно тем, что он нечто создаёт, но создаёт, не зная этого первопринципа, не "глядя" на него. И в этом плане метафорически можно сказать, что софист оказывается "Ялдаваофом", а не демиургом. Потому, что он создаёт не вещь, а некую подделку..."
Именно, творец космоса творит последний не "глядя" на Первообраз и мы видим результат - животная бессознательность, предопределенность, насилие, войны и взаимопожирание, отсутствие разума в действиях управляют миром. Поэтому ранние христиане называли его "слепой Бог", Сакла. Почему? Об этом все раннее христианство.
Истинное Бытие, Первообраз, порожденное Христом не таково и не от мира сего.
И нам нужно не унижать Царство Небес до мира, низводя Дух в плоть, а самим переродиться - сбросив оковы мира, родившись от Духа, что бы соответствовать Ему.
Для этого и приходит Христос в мир, неся благовестие об Отце и Первообразе Царства Небес, Полноты.
Он есть Путь, и Истина, и Жизнь. Он есть Благо и Милосердие.
Он есть нетленная Вечность и Покой душам нашим.
), автор первой попытки составления канона Нового Завета. Основное сочинение — Антитезы, где он до предела заострил учение апостола Павла о противоположности двух Заветов Библии.
