Дневная гостиница
И.Ильф; Е.Петров
Есть важное и неотложное дело.
Не существенно, как оно будет рассматриваться. В порядке ли обсуждения, в
порядке предложения, в порядке постановки вопроса, в дискуссионном ли,
наконец, порядке. Это безразлично. Можно сделать как угодно: можно
предложение в порядке обсуждения, а можно и обсуждение в порядке
предложения. Важно в порядке постановки вопроса добиться какого-нибудь
ответа.
Речь идет о чистоте.
- Опоздали, - скажут соответствующие люди, приставленные к этому
животрепещущему вопросу. - По линии чистоты уже обнаружены сдвиги,
расставлены вехи, проведены в жизнь великие мероприятия, каковыми являются
всероссийская конференция дворников или, например, принудительная
санобработка, введенная в красивейших южных городах нашего Союза.
Конференция действительно была. Действительно, в несметном количестве
собрались дворники, стоял стол, покрытый сукном, и графин с водой, и
колокольчик, и произносились речи, и были прения, и приезжал из Самары
какой-то знаменитый дворник и показывал всем прочим дворникам, как надо
подметать улицы. И играл оркестр, и какие-то газеты помещали по этому
поводу ликующие заметки.
Ну разве это не чепуха, товарищи?
Для того чтобы подметать улицы, нужны только две вещи - метла и желание
работать. А поездки, протоколы и речи - все это лишь парадная трескотня и
развязное втирание очков. Деньги же, истраченные на конференции и слеты,
полезнее было бы употребить на покупку машин для мытья и очистки улиц.
О санобработке уже писали.
Человека, приехавшего, например, в Харьков, не пускают в гостиницу, покуда
он не предъявит удостоверения в том, что обработке подвергся.
А подвергаться не хочется. Уж очень эти места для обработки какие-то
неаппетитные, грязноватые, неудобные. Туда приезжие стараются не ходить,
нанимают подставных людей. Уже образовалась новая профессия. За пять рублей
подставное лицо, кряхтя и отплевываясь, проходит вместо вас санобработку,
тоскливо размазывает тепленькой водичкой грязь по своему лиловому телу. Это
очень вредная профессия. Людям, которые ею занимаются, следовало бы, кроме
денег, давать еще спецмолоко и хоть изредка водить в баню.
Что все это значит?
Тут нужно точное определение.
И болтливая конференция работников метлы, и принудительная скребница для
приезжающих - это лишь частные случаи одного печального и довольно
распространенного явления: "высокой принципиальности" без признаков
какого-либо дела.
Вот схема, при помощи которой любой лентяй избавляется от прямых своих
обязанностей, сохраняя в то же время репутацию блестящего организатора и
так называемого крепкого парня.
Задание, например, следующее:
- Подметайте улицы.
Вместо того чтобы сейчас же выполнить этот приказ, крепкий парень поднимает
вокруг него бешеную суету. Он выбрасывает лозунг:
- Пора начать борьбу за подметание улиц.
Борьба ведется, но улицы не подметаются.
Следующий лозунг уводит дело еще дальше.
- Включимся в кампанию по организации борьбы за подметание улиц.
Время идет, крепкий парень не дремлет, и на неподметенных улицах
вывешиваются новые заповеди.
- Все на выполнение плана по организации кампании борьбы за подметание.
И, наконец, на последнем этапе первоначальная задача совершенно уже
исчезает и остается одно только запальчивое, визгливое лопотанье.
- Позор срывщикам кампании за борьбу по выполнению плана организации
кампании борьбы.
Все ясно. Дело не сделано. Однако видимость отчаянной деятельности
сохранена. А крепкий парень уезжает в Ялту чинить расшатавшийся организм.
Итак, есть предложение.
Это, конечно, не всеобъемлющий план, при помощи которого можно одним ударом
покончить с доставшейся нам по наследству грязью, но предложение весьма
существенное.
Хотите ли вы, чтобы было так:
Московский житель идет по улице. А может быть, по улице идет и не
московский житель, идет человек, приехавший в Москву на один день.
Он утомлен, небрит и грязноват. Его помятый костюм обвис и потерял форму, а
ботинки покрыты пылью. В руках у него тяжелый пакет или чемодан.
Он мрачен, потому что знает безвыходность своего положения. Чтобы привести
себя в порядок, надо проявить громадную энергию и потерять много времени.
Сначала к парикмахеру. Потом куда-то на другой конец города - в баню. Потом
еще одна отдельная операция - чистка ботинок. А выгладить костюм вообще
невозможно. Это - многолетняя, несбыточная греза холостяка, или
путешественника, или просто очень занятого человека.
Так идет он по улице, грустно размышляя о неустроенности своей жизни, и
вдруг видит на Трубной площади, или на Свердловской, или на площади
Смоленского рынка нечто похожее на вход в метро.
Чистая гранитная лестница ведет вниз. Над ней вывеска: "Дневная гостиница".
Московский житель спускается по ступенькам и попадает в вестибюль, стены
которого выложены молочными сияющими кафелями. За конторкой сидит кассирша
в накрахмаленном белом халате. Под потолком горят сильные голубоватые
лампы. Здесь хирургическая чистота и ощущается ровное, приятное тепло.
Рядом с конторкой кассирши висит прейскурант под стеклянной доской.
Прочитав прейскурант, посетитель счастливо улыбается.
Выбрав несколько нужных ему процедур, он платит, получает билетики и входит
в коридор. Та же чистота, сияние и даже, черт побери, пахнет одеколоном,
хотя на дверях с правой стороны коридора отчетливо изображено по два нуля.
Посетитель отдает свои билетики белоснежной служительнице, и она открывает
ему двери чудного мира. Это - мир горячей воды, губок, теплых мохнатых
простынь, бритв, утюгов, одним словом, мир санитарии и гигиены.
Сперва клиента отводят в ванную комнату. Из толстых кранов с шумом бежит
вода. Полотенца, простыни и мягкий купальный халат греются на специальной
грелке. Клиент складывает свой костюм и ботинки в выдвижной ящик, который
сейчас же исчезает в стене.
После этого он купается. Не будем описывать, как происходит этот столь
необходимый человеку процесс. Немножко фантазии - и читатель сам живо
представит себе, насколько это хорошо и полезно.
Затем клиента ведут в парикмахерскую. Покуда его стригут и бреют, он
беспокоится о своем костюме. Уж как-то слишком загадочно он исчез в стене.
Не украли ли его?
Нет, не украли. За время, проведенное клиентом в ванной и парикмахерской,
костюм вычистили и выгладили. Даже пришили, черти, пуговицу, которая уже
две недели висела на честном слове.
А ботинки? Ботинки почистили. И, представьте себе, даже не замазали кремом
шнурков. И шляпу почистили. Ничего не забыли.
Если все эти процедуры утомили клиента, он отправляется в особую комнату,
где можно отдохнуть в пружинных креслах и посмотреть свежие газеты и
журналы.
Но к чему отдыхать? Сейчас московский житель или приезжий путешественник
полон бодрости и сил. Теперь можно, не заходя домой, пойти в театр или в
Третьяковскую галерею, или сделать предложение девушке (за такого
чистенького всякая пойдет!), или двинуться на деловое собрание. В таком
виде нигде не стыдно показаться. И такой вид можно приобрести быстро, на
любой площади города и в любое время. "Дневная гостиница" открыта с семи
часов утра до полуночи без перерыва на обед и без переучета губок и
унитазов.
Идея "дневных гостиниц" не нова. Однако в Европе их нигде нет, кроме
Италии. Там это дело поставлено совсем не плохо, но мы сможем и должны
сделать свои дневные гостиницы еще лучше итальянских. И в наших бурно
растущих городах, где осталось множество старых, плохо оборудованных,
лишенных удобств домов, дневные гостиницы, если по-настоящему взяться за
это дело, могут сыграть огромную культурную роль.
Они должны появиться везде: под площадями крупных городов и на больших
предприятиях. И это должны быть первоклассные заведения по чистоте, порядку
и удобству обслуживания. Только при таких условиях им не будет грозить
опасность превратиться в санобработочные пункты, которых все справедливо
избегают.
Все это совершенно реально и может быть достигнуто в ближайшее время. Была
бы охота.
Тут, конечно, нужна организация всесоюзного масштаба. Это может быть,
скажем, трест под названием "Дневная гостиница". Мы не знаем, в системе
какого наркомата должен находиться этот трест, - в системе ли Наркомздрава
или Наркомхоза. Возможно, тут понадобятся усилия обоих наркоматов. Но мы
знаем, что советский человек хочет быть ослепительно чистым и что наше
правительство всеми силами своими старается ему в этом помочь.
Еще одно соображение. Это уже на тот случай, если наша скромная идея
встретит сочувствие и дневные гостиницы будут строиться.
Уже рассказано, что должно быть в этих гостиницах. Но есть не менее важное,
чего там быть не должно. Там не должна играть музыка. Там не нужно
открывать отделения сберкассы. Не надо продавать театральных билетов.
Киоска с кустарными игрушками тоже не надо. В помещении не должно громко
кричать радио, рекламируя новое начинание.
Не надо цветов, малахитовых колонн и барельефов, изображающих процессы
купанья. Главное место должен занимать самый процесс купанья, и этому
должно быть подчинено все.
Ничего лишнего, ничего постороннего, никакого увода от прямого дела.
Мраморный пол, гладкие кафельные стены, горячая вода, острая бритва в
умелых руках, гигроскопически чистое белье, внимательное отношение и
точность работы.
Было бы ужасно, если б в вечерней газете появилось объявление:
ОТКРЫТА ДНЕВНАЯ ГОСТИНИЦА
"ЛЕРМОНТОВ"
С 7 часов утра и до 3 часов ночи
играет джаз.
Танцы в халатах.
Выступление поэтов.
ПРОДАЖА БИЛЕТОВ
НА СКАКОВОЕ ДЕРБИ
ЮРИДИЧЕСКАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ
и
ПОДАЧА ХОЛОДНОГО ПИВА
]
Это была бы только новая иллюстрация к схеме, при помощи которой люди
отлынивают от порученной им работы.
1934
--------------------------------
Дневная гостиница. - Впервые опубликован в газете "Правда", 1934, ‘ 291, 21
октября.
Печатается по тексту Собрания сочинений в четырех томах, т. III, "Советский
писатель", М. 1939. В этом издании фельетон ошибочно датируется 1935 годом.