Если честно, тексты наизусть я не помню, и читал книженцию единожды и очень давно. Но логика запомнилась хорошо. Недавно перечитал - ничего нового (особенно) не обнаружил. Так, по мелочам. Поэтому сейчас не поленился сходить на либ.ру и скачать оттуда тексты, выдержками из которых и буду оперировать. с небольшими комментариями.
...::: Хм. Саурон не сам создал ворота - не царское это дело. :::...
ворота в фильме менее зрелищны и не дотягивают по мощи.
... С запада Мордор ограждает сумрачная цепь Эфель-Дуата, Изгарных гор, а с
севера - пепельно-серый, обветренный хребет Эред-Литуи. Вместе они образуют
великую и неприступную стену вокруг скорбных выжженных равнин - Литлада и
Горгорота - и горько-соленого внутреннего моря Нурнен; на северо-западе их
длинные отроги сближаются и между ними пролегает глубокая теснина. Это
Кирит-Горгор, Ущелье Привидений, единственный проход во вражеские земли.
Возле устья ущелья утесы с обеих сторон чуть пониже, и на двух крайних
скалах, крутых, голых и черных, воздвигнуты высокие массивные башни,
именуемые Клыками Мордора. Их построили в давнюю пору, во времена славы и
могущества Гондора после разгрома Саурона, дабы сбежавший Властелин не
вздумал вернуться в свои былые владения. Но Гондор ослаб, гондорцы
обленились, и многие века сторожевые башни пустовали. А потом Саурон
возвратился, они были отстроены, наполнены воинством, вооруженным до зубов,
и снова стали сторожевыми. Из их темных окон-глазниц глядели на север,
восток и запад тысячи бессонных глаз.
Черный Властелин преградил ущелье от утеса до утеса мощной стеной с
единственными чугунными воротами, и часовые день и ночь напролет расхаживали
по зубчатому верху стены. В подножных утесах были вырублены сотни пещер,
высверлены ходы и переходы; там кишмя кишели орки, всегда готовые к бою, как
черное муравьиное полчище. Миновать кусачие Клыки Мордора мог лишь тот, кто
был призван Сауроном либо же знал тайное заклятие, отмыкающее Мораннон,
Черные Ворота его царства.
Хоббиты смотрели на башни и стену в немом отчаянии. ...
...::: Кони в Рохане волшебные, это очевидно из книги. Сполох - предводитель коней. :::...
кони - обычные. этот тоже, просто из рода такого. нереализация такого дива снижает зрелищность фильма.
... Дотоле мы Сарумана считали
другом, а Гэндальф сказал нам, что в Изенгарде точат на нас мечи. Ортханк,
сказал он, был его узилищем, и он чудом спасся. Он просил помощи у Теодена,
но Теоден отказал. Будешь у конунга - ни слова о Гэндальфе! Гнев его не
остыл. Ибо Гэндальф выбрал себе коня по имени Светозар, благороднейшего из
отборного табуна Бэмаров, коня, чьим седоком может быть лишь конунг.
Прародителем этой породы был жеребец Эорла, понимавший человеческий язык.
Правда, семь суток назад Светозар воротился, но конунг пуще прежнего гневен:
конь одичал и никому не дается в руки. ....
... - Скачет не одна лошадь, - сказал Арагорн.
- Конечно, не одна, - отозвался Гэндальф. - Одной на четверых маловато.
- Их три! - воскликнул Леголас, вглядываясь в степную даль. - Вот
скачут так скачут! Да это Хазуфел, и Арод мой с ним! Но третий мчится
впереди: огромный конь, я таких в жизни не видывал.
- И не увидишь, - молвил Гэндальф. - Это Светозар, вожак царственного
табуна Бэмаров, такой конь в диковинку самому конунгу Теодену. Видишь, он
блещет серебром, а бег его плавен, точно живой ручей! Конь под стать Белому
Всаднику, мой соратник в грядущих битвах.
Так говорил старый маг, и пышногривый красавец конь на скаку появился
вдали, весь в серебряных бликах. Хазуфел и Арод поотстали, а Светозар
приблизился легкой рысью, стал, склонил горделивую шею и положил голову на
плечо старика. Гэндальф ласково потрепал его по холке. ....
...::: Вообще-то в книге были не совсем волки, а варги - оборотни. :::...
варги были в хоббите. здесь их вообще не было. кроме того там это были всё же волки, здоровые, но не гиены, да еще прыгучие как кузнечики - наивная зрелищность и неправильные ассоциации. К тому же грозные здоровые волки смотрелись бы эффектней.
... Но даже дикие-предикие варги (так назывались злые волки по
ту сторону Туманных Гор) не умеют лазать по деревьям. ...
... Всюду они поставили
часовых, остальные (насколько можно судить, не одна сотня)
уселись большим кружком. В центре сидел громадный серый волк и
говорил на ужасном языке варгов. Гэндальф понимал язык варгов,
Бильбо нет, но и так можно было догадаться, что речь идет
только о жестоких и злых делах. Время от времени варги хором
отвечали серому вожаку, и каждый раз, слыша их жуткое рявканье,
хоббит чуть не падал от страха с сосны. ...
...::: Всего лишь визуализация. Недреманное око бдит за своим царством. Нормально... :::...
этот довод я уже слышал. По-моему - не нормально. Хотя бы потому что слишком примитивно. Попса - это примитив предназначеный для широких масс. Потому и сказал что попса. Ну ладно, раз просите - пусть будет. Этот так, совсем фигня.
...::: Они сначала падали, а потом вроде бы поднимались, потому что в итоге оказались на вершине горы. :::...
они поднимались по древним лестницам. а падали в воду. и "долго-долго" для падение могло бы быть и поменьше. и кроме того схватка по зрелищности не дотягивает и до четверти книжной.
... - На год с лишним не надо, а полчаса можно, - попросил Гимли. -
Расскажи хотя бы, как ты разделался с Барлогом.
- Не именуй его! - Гэндальф вздрогнул, лицо его мертвенно посерело, и
он застыл в молчании. - Падал я очень долго, - наконец выговорил он,
припоминая как бы через силу. - Я очень долго падал, а тот падал вместе со
мной и опалил меня своим огнем до костей. Потом нас поглотили черные воды, и
замогильный мрак оледенил мое сердце.
- Бездонна пропасть под Мостом Дарина, и несть ей меры, - глухо
произнес Гимли.
- Она не бездонна, она лишь неимоверна, - сказал Гэндальф. - И, однако
ж, я достиг ее дна, последней каменной глуби. Но он был со мной; лишившись
огня, он сделался скользким и могучим, как огромный удав.
И там, в заподземном глухом тупике, мы продолжали бой. Он сдавливал
меня змеиной хваткой, а я разил его мечом, и он бежал от меня по извилистым
узким проходам, не кирками народа Дарина прорубленным, о Гимли, сын Глоина.
Так глубоко не забивался ни один гном; каменные корневища гор источены
безымянными тварями, неведомыми самому Саурону, ибо они древнее его. О
тамошнем кромешном ужасе я молчу, чтоб не омрачить дневной свет. Выбраться
оттуда я мог лишь вслед за врагом, я гнался за ним по пятам, и волей-неволей
он вывел меня наконец к потайным ходам Казад-Дума: вверх и вверх вели они, и
мы очутились на Бесконечной Лестнице.
- О ней уж и память изгладилась, - вздохнул Гимли - Одни говорят, что
это сказка, другие - что Лестницу давным-давно разрушили
- Это не сказка, и давным-давно ее не разрушили. В ней много тысяч
ступеней, и винтом восходит она от каменных подземелий к Башне Дарина,
вытесанной в остроконечной скале, вершине Зиракзигила, иначе Среброга,
Келебдора по-среднеэльфийски.
Там, за одиноким окном, прорезью в оснеженном льду, был узкий выступ,
точно орлиное гнездовье над мглистым покровом гор. Сверху ярилось солнце,
внизу залегли облака. Я выпрыгнул наружу вслед за ним, а он вспыхнул
огненной головней. Ничьи глаза не видели этого Поединка на Вершине Вершин, а
то бы песни о нем, может статься, пережили века. - И Гэндальф вдруг
рассмеялся. - Но о чем тут слагать песни7 Издали заметили только страшную
грозу на вершине Келебдора - грохотал, говорят, гром, и молния за молнией
разрывались лоскутьями пламени. Может, для песен и этого хватит? Дым стоял
над нами столбом, клубился смрадный пар, сыпалось ледяное крошево. Я одолел
врага; он низвергся с заоблачных высот, в паденье обрушивая горные кручи. Но
тьма объяла меня, и я блуждал в безначальном безвременье, путями, тайна
которых пребудет нерушима.
Нагим меня возвратили в мир - ненадолго, до истечения сроков И очнулся
я на вершине горы. Ни окна, ни самой Башни не было; Лестницу загромоздили
груды обожженных каменьев. Я лежал один, не чая спасенья и помощи ниоткуда,
на кремнистой крыше мира. Надо мною вершился звездный круговорот, и дни
казались мне веками. Я внимал смутному, слитному ропоту земного бытия:
предсмертным крикам и воплям рожениц, застольным песням и погребальному
плачу и медленным, тяжким стонам утомленного камня. И прилетел Гваигир
Ветробой; он меня поднял и понес неведомо куда. ....
...::: Мне кажется, я вполне понимаю их замысел. :::...
я тоже: используя громкое имя зашибить побольше бабок. что им вполне удалось.
