В ответ на: и тут я и поняла, что НИКОГДА мне не стать из золушек королевой - не тот по жизни куплен изначально билет, и пытаться нечего, раз купила его сознательно...
Кажется, тогда я и успокоилась навеки насчет дороговизны и статусности одежды))
Пока не гонят тех, кто без фотографий, я должна высказаться.
Да!
Я ведь тоже раньше думала, что хочу быть стильной и модницей, пока не поняла, что одежда в высоком смысле, достойная «лука» – это как балет, которым нужно заниматься. Остальное – подражательный позор. (Я не говорю о просто вещах).
В Новосибирске были уже какие-то магазины, и барахолка была в моей юности, а что? В свое время там тоже продавали вещи, помню финские сапоги.
Но мечталось о другом, о чем-то нежном, несбыточном, я, оглобля, все видела себя малюсенькой Маганьби в нездешних перышках...
В конце 90-х магазины росли, как грибы. Я долго боялась зайти в Бенеттон, все думала, что меня оттуда выгонят, как попрошайку, а меня так хорошо приняли, что я осмелилась зайти и в Тынынку (Tynynka).
Сейчас эта марка забыта, но в свое время она мелькнула чудным осколком бриллианта, не прижившись.
Показать скрытый текстЕе основатель, Daniel Cjouck (читать «чук»), был сыном французского тромбониста, женившегося на чукотской женщине, она покорила его своим глубоким голосом (Тыныка – ее имя). Он был артистом и гуманистом, и, наверное, поэтому его дело об одежде быстро распалось. Во-первых, никаких sweatshops, и все пошивочные мастерские только на территории Франции. То есть, уже меньше барыша. Во-вторых, много ручной работы. Там есть еще и в-третьих, но я хочу про себя.
Я тогда взбежала на крыльцо его магазина, осмелилась, оттолкнула швейцара и чуть не упала на паркет. Смотрю – одежда вокруг! Представляете, ряды одинаковых школьных форм. Подошла присмотреться. Гляжу – чистый шелк и тысячи оттенков. Вроде на первый взгляд – обычная форма, только без фартучка, а если приглядеться – изящные разноцветные платья, вот цвет теплого, очень сладкого шоколада, вон цвет испуганной птицы, оттенок мокрой коры столетнего дуба. И фартучки на них, оказывается, висят, только ближе подойти нужно, чтоб разглядеть. Тонкие, еле заметные, почти ниточки. Про воротнички я вообще молчу – есть дамасское кружево, есть глазурованный фарфор.
Я так и ходила, как маятник – к платьям – от платьев, представляю, что с прохожими бы творилось. Иногда видишь – идет женщина, и на ней халат. Ничего не понимаешь, подходишь ближе, а на ней такое чудное платье-кимоно, так очаровательно собрано, и вот вокруг уже целая толпа рассматривает платье, а она идет себе с улыбкой – ничего не замечает.
Тут подошел ко мне служитель и говорит: «Не хотите ли посмотреть платье-рыбку?» Я даже испугалась: «Какую еще рыбку?» Оказалось, открытое изделие из ткани – легкой чешуи, это не описать - тускло-стальной, очень грустный цвет, плакать хочется, а сзади, на подоле – еле заметный, малюсенький рыбий хвостик. Совершенно невидимый, нужно очень приглядываться, так на это и рассчитано. Но, понимаете, это же нужно уметь носить! Я бы за этот хвост себя постоянно дергала, проверяла бы, конфузилась, прятала. Да, это для женщин, которые умеют носить!
Послушайте, как Даниель сам описывает свои модели.
Например, вот грязное в крапинку платье, а на плече у платья висит жутко стильный алый бант. Как объясняет его Даниель: «Это платье наденет девушка, потерявшая жениха. Вся в тихой грусти она отчаянно пытается крикнуть этим бантом, развеять тишину, выйдя на вечерний бульвар».
Или: «Это зеленое платье с синими рододендронами по подолу наденет девушка, забывшая взять в школу книги».
У него слишком много философии, я поняла, что не дотягиваю совершенно. Остановилась на черной водолазке с коричневыми брюками, но уважаю тех, кто хочет и умеет по-другому.
Скрыть текст 
, в жизни это все видимо ярче, магазинный свет немного искажает реальные цвета
